Форум "Искатели"

Добавлено (26.11.2010, 21:36)
---------------------------------------------
Тема ГБ его сразу же заинтересовывает. Сообщение о написани мной соответствующей работы, да еще по их краю, сразу вызывает изумленно-восхищеi-iньий интерес. Оказывается, каких либо сведений о ГВ в этом крае в школах практически нет, только пара тройка общих фактов. Какой-либо работы, по которой детям в школе можно было бы более-менее связно преподать этот материал нет и в помине. Со слов моего хозяина, ему даже не известно, что бы кто-нибудь вообще занимался когда-либо этой темой. Упоминаю об их областном Северо-Казахстанском Университете, об их не ответах на мои предложения о совместных исследованиях. Оказывается ничего удивительного, на кафедре истории Университета сейчас приоритет отдается изучению истории казахского народа, тема ГБ неприоритетна. Делюсь имеющимися у меня сведениями по событиям Гн, коллега быстро все записывает, говорит, что наконец то появилось хоть что то по краеведению. Попутно выясняю, интересующие меня географические особенности поселка. Мое предположение о возможном механизме протекания боя у озера Ульево, словами хозяина подтверждается. Правда сам он какими-либо сведениями о ГБ не располагает, но обещает побеседовать со старожилами. Оставляю свой адрес для связи. Следует скромная просьба, в случае издания моего труда не забыть и их поселок, - выслать хотя бы экземплярчик. Е-ма-е, естественно, для этого и работаю - что бы таким вот как он сельским учителям было что детям в школах об их родном крае рассказывать. Говорю, что даже если издасться из за материальных и бюрократических проблем, мне не удастся, то просто сам сделаю брошюры на компе и лично развезу и раздам их по школам, так что еще мы с ним обязательно увидимся. Хозяин смотрит на меня так, словно перед ним стоит не запыленный, черный от загара невесть откуда взявшийся парень, а как минимум святой пилигрим, либо человек из какого-то прошлого и твердо заявляет, что без обеда меня просто не отпустит. Да я и не отказываюсь, время то кстати к полудню. Обед по количеству накладываемых мне порций таков, что опасаюсь за способность к дальнейшему продолжению пути. Хозяин подбадривает, говоря, что мне еще полдня ехать. Да, действительно, хотелось бы сегодня добраться до поселка Кабаний, а завтра - боже мой, завтра должен быть один из самых увлекательнейших дней моего путешествия. Ведь мне предстоит посетить поле грандиозной, никем никогда не описываемой битвы у станицы Пресновской. Вскоре, под добрые напутствия хозяев, выруливаю за ограду и еду окраиной поселка. Вот и здание МТС, приятно поражает отсутствие разукомплектованной и бесхозной техники, которая обычно стоит во дворах МТС в российских селах. Напротив, заметно, что техника хоть и не новая, но не особо и старая, да и, какая то, прибранная, что ли. Тем более, что у многих машин суетятся рабочие. Ну, в добрый путь!

Добавлено (26.11.2010, 21:52)
---------------------------------------------
Итак, дальнейший мой путь лежит через поселок Кабаний. Именно под Кабаньим, а не под Пресновской, был захвачен казаками в плен в сентябре 1919 года штаб красной 2-й бригады 35-й дивизии, во главе с комбригом Ямышевым. Произошло это, когда только что потерпевшие сокрушительное поражение под Пресновской, остатки частей красных 5-й и 35- й дивизий были окружены казаками в этом поселке и приводили себя в порядок. Со слов С.Н в поселке имеется воинское захоронение периода ГБ. Однако меня интересует так же сама дорога из Пресноредути в Кабаний. так как описание особенностей местности в этом районе. не раз приводится в документах красного командования в качестве обоснования военных неудач. Ну, и кроме того, на моем пути должно лежать село Семиозерное, где в последних числах сентября 1919г, держал оборону красный 307 полк. Сам по себе поселок Кабаний, лежит несколько севернее общей линии казачьих поселений, а потому сразу же за МТС гостеприимной Пресноредути, я сворачиваю по грунтовой дороге на север. Местность сразу же обращает на себя мое внимание. Дорога здесь струиться между бесчисленных березовых рощиц, которые тянутся вдоль грунтовки с небольшими промежутками и чьи опушки подходят почти вплотную к дороге. Идеальное место для мобильных казачьих засад! Прекрасно теперь понимаю наступавших здесь, по этой самой дороге, красных командиров, которые жаловались на внезапные атаки казаков. Да здесь с 30-40 метров можно незаметно развернуть сотню в атаку! Вскоре однако дорога начинает раздваиваться, указателей нет, вокруг никого. Интуитивно выбираю чуть более северное направление. Однако вскоре дорога делится вообще на три части. Вот те и раз. Приехал, что называется... Ну и куда теперь? Тупо смотрю на карту, там, словно в насмешку обозначена только ОДНА дорога, без всяких ответвлений. Пытаюсь проявить навыки следопыта, однако свежих следов нет, а дорога одинаково накатана во все три стороны. Прямо, - хоть жребий бросай! Солнце вдобавок припекает самым немилосердным образом. А вокруг расстилаются бескрайние пшеничные поля и где то вдалеке шумят невидемые трактора. Делать нечего, но какой то выбор необходимо сделать. Решаю ехать по дороге уходящей севернее. Она идет по окраине поля и через 2-3 км становиться значительно хуже, ехать по ней уже невозможно и дальше иду пешком. Однако через полкилометра дорога опять раздваивается, одна полоса уходит все так же на север, а другая сворачивает на восток. Ну, это просто насмешка какая то! И куда теперь?

Добавлено (26.11.2010, 21:53)
---------------------------------------------
Решаю свернуть на восток, так как следуя дальше на северу можно попасть уже в Россию. Четко понимаю, что в общем то я заплутал. Вновь иду по какой то дороге между полями. Вокруг - ни души, нет даже комаров. Только сол ицепек жарит так, словно солнце сменив свою орбиту приблизилось к Земле. Открытые участки кожи уже обгорели, местами облазят и сразу же сгорают по новой. В голове одна мысль - надо найти хотя бы какое то озеро, а иначе через час-полтора, при таком солнцепеке, мне грозит тепловой удар, после чего я задымлюсь и самовозгорюсь. В нескольких сотнях метрах от себя, замечаю какие то странные извилистые жердины, периодически стоящие на поле - межевые знаки, что ли? Надо идти вдоль них, может к людям выведут. Бреду еще несколько километров. Внезапно, замечаю слева в низинке небольшое озерцо, а за ним на бугре - комбайн. Ура! Теперь не пропаду, срочно туда и с головой вводу, а затем к комбайнеру - направь родимый Сусанина на дорогу! В предвкушении пьянящей прохлады, напрягаю последние силы. Однако, - а что это за столб такой с бочкой из за бугра торчит? Боже, да это же водонапорная башня! Село!! Люди!!! Хрен с ним с озером, до села недалеко. Еще через 3-4 километра, которые дались видимо на автопилоте, так как почему то ничего о них не помню, я подъезжаю к селу. Хотя подъезжаю - это слишком громко сказано, - медленно бреду, отказывающимися подчиняться ногами, катя велосипед. Названия при въезде в деревню не заметно, однако поражает какое то захолустье вокруг, прямо таки чувствующийся во всем упадок. Неужели это Ястребинка - обозначенная на карте маленькая деревушка на границе с Россией? Тогда значит я забрал от дороги на Кабаний значительно севернее, видимо опять крюк дал, черт возьми. Но рассуждать некогда, если я сейчас не выпью глоток воды, то я просто умру, прямо здесь, посреди улицы. С трудом миновав какую то странного вида заброшенную МТС, я устремляюсь к первому же дому. Воды!! Глоток воды!!! оставив велосипед на улице захожу в ограду и пересохшими губами, пытаюсь сказать погромче - ‘Хозяева!”. Вряд ли, мой писк был услышан, однако видимо по своим делам, на улицу из дома выходит достаточно полная девушка, которая выслушав мою просьбу о глотке живительной влаги с равнодушным видом - ОТКАЗЫВАЕТ. Мотивировка ее отказа страждущему путнику не сразу доходит до меня, поскольку вначале напоминает мне простое издевательство - ‘мы воду сами с озера берем, иди туда и ней’. Не знаю как выразить точнее эту минуту. Наверно самым близким выражением отражающим мои чувства в тот момент будет - “я о.. .ел” Воклицательные знаки не ставлю, так как боюсь, что их не вместит страница.

Добавлено (26.11.2010, 21:57)
---------------------------------------------
Вообще, жизнь - приучила меня к решительности. Правило в сложных ситуациях нападать первым, еще никогда меня не подводило, поскольку всегда увеличивало мои шансы на победу. Поэтому вариант схватить эту жирную корову за горло и просто заставить ее показать где у них стоит фляга с водой, молнией промелькнул у меня в голове. Однако, следующая фраза этой толстухи предотвратила непредсказуемые последствия аффекта с самосудом. “Или вон в магазине купи”, - с равнодушным видом продолжила эта гнуснейшая представитель женского пола. “В каком?” “Да, вон на улице стоит”, - мне указывают на стоящий посреди улицы какой-то вагончик-бытовку. Бреду к нему. И точно - магазин, а я то думал сперва - сарай чей то. Первое же, на что падает взгляд при входе - стоящие в холодильнике ЗАПОТЕВШИЕ бутылки с минеральной водой. Сам вид их, просто излучал живительную влагу. “Бутылочку... Две!!”. Продавщица средних лет, равнодушно говорит мне - “Тридцать восемь”. Что то как то дешево, за две бутылки, это по сколько же казахских тенге стоит одна? девятнадцать что ли? Четыре рубля по нашему? Ни фига себе - коммунизм, какой! Достаю тенге, говоря извиняющим голосом - “У меня только сотня, у вас сдача то будет?” Продавщица смотрит на меня не понимая и повторяет -“ Я же сказала - тридцать восемь”. “Чего тридцать восемь?”, - тут уже туплю я. “Рублей!!!”, - объясняет такой бестолочи как я продавщица. У меня падает челюсть. Пару секунд я молчу. Затем выдавливаю - “А куда я попал?”. Ответ меня даже не убил - он меня просто расплющил - ‘В Филипповку”, слышу я от продавщицы. Боже мой! Сорок километров лишних к северу и ни километра в сторону Кабаньего!!! Следущие несколько секунд я не помню, видимо был в обмороке.

Добавлено (27.11.2010, 05:02)
---------------------------------------------
Очнулся я уже на улице. Итак, - заплутав я уехал в Россию, а точнее - в Половинский район Курганской области. Теперь понятна и окружающая меня сельская убогость домов, видимая всюду нищета и запущенный МТС. 21-й век на дворе, а воды в деревне нет, ее берут как и двести-триста лет назад из озера, где пьет и скот, а так же плавает домашняя птица. Вновь вспоминается стоящий в центре Кургана губернаторский особняк Богомолова. Интересно, если бы этому бывшему комсомольскому вожаку предложили хлебануть наравне с коровой из озера, отогнав предварительно уток от берега, у него чувство любви к родному краю увеличилась бы? Сколько стоит провести водопровод в село, по сравнению с содержанием губернаторского аппарата - всей этой прес-секретарской челяди, которая активно выбивает себе из бюджета квартиры и прочие блага жизни? Однако - что же мне делать теперь дальше? Теоретически существует два выхода. Первый - проехать еще пару десятков километров по асфальтированной дороге до железнодорожной станции “Зауральская”, откуда вернуться на электропоезде в Курган, а второй - возвращаться и искать дорогу заново, принимая во внимание, что выехав с Пресноредути, я все время двигался в неверном направлении. Мое гамлетовское размышление - “быть или не быть”, прерывает продавщица, которая выглянув из магазина, дружелюбно советует мне не торчать пнем посреди улицы, а отойти в сторону в проулочек, иначе попадусь на глаза нашим пограничникам и ночевать мне тогда уж точно в кутузке, да и шмотки могут разграбить. Милая женщина, огромное спасибо, мне то самому и в голову бы не пришло хорониться на родной земле. При чем земля это действительно мне родная. В десятке километрах отсюда, на самой границе Половинского района и Казахстана, находится небольшой поселок Трубецкое, основанный в числе прочих - моим прямым прадедом в одном из колен, который переселился всей огромной семьей, в эти места в 1917 году из Скопинского района Рязанской области. По рассказам бабушки, именно здесь в Филипповке, куда так нечаянно занесла меня судьба, был убит в 1921 году поехавший за хлебом ее родной дядя Игнат с женой. И вот здесь то, мне и предлагают схорониться, как беглому нору, что бы понаехавшие непонятно откуда никому неизвестные люди в пограничной форме, меня не захомутали. Паскудное ощущение в душе. Надеюсь доживем до того времени, когда можно будет сполна за все это расчитаться. С кем? А эти люди с 1917 года не менялись. Все там же и на своих местах, а главное - все так же живут за счет нас. Ну, да ладно. Кстати, интересуюсь я, - а где тут у вас граница то проходит? ‘А ты столбы в поле видел?’, - “Нет, только жердины какие то сучковатые торчали”. “Ну, я и говорю - столбы, это они и есть - пограничные знаки”. В конец обалдевший, сворачиваю в ближайший проулок и падаю на мягкую траву в прохладной тени чьего-то сарая.

Добавлено (27.11.2010, 05:03)
---------------------------------------------
Получасовой отдых с холодной минералкой возвращает к жизни. Мысли начинают приобретать стройность. да - повернуть назад конечно можно и уже вечером я буду спать в мягкой кровати дома, а не крутить педали на палящем солнцепеке, однако не стыдно ли мне будет, перед самим собой в первую очередь, так легко сдаваться? Сейчас поддамся слабости, а потом буду корить себя, что так легко отступил? Ну, вышла ошибка - заплутал, так исправляй ее - иди дальше. В конце концов палатка есть и ночлег в лесу мне не страшен. Решено - в путь! Но вначале необходимо узнать дорогу, вновь заглядываю в магазин. Продавщица советует обратиться к местным мужикам, которые пошли на МТС комбайн чинить, они, мол, все дороги знают. Только, добавляет она, стерегись, что бы тебя пограничники с вышки не увидали, они на окраине деревне стоят. Е-ма-е, перебежками двигаюсь к МТС. Точно, во дворе среди нескольких бесхозно-разукомплектованных машин. стоит видавший виды комбайн с латанным-перелатанным бункером, возле которого на земле разложены запчасти и несколько мужиков что то обсуждают. Подъезжаю к ним, - “Здорово, мужики!”. Сдержано отвечают. Меня с интересом рассматривают. “Как бы мне в Казахстан отсюда выехать?”. “А куда тебе надо то?” - “Вообще-то в Кабаний, но хотя бы в Ястребинку выбраться”, - “Кабаний далеко, а сам то откуда?” - “да я с утра с Пресногорьковской выехал, но после Пресноредути заплутал, ошибся дорогой и сюда заехал”. “С Пресногорьковской? На велосипеде?” - мужики смотрят на меня недоверчиво. “да, я историк, ГВ занимаюсь, изучаю места боев, хочу книгу написать, что б в школах можно было ребятишкам преподавать”. Правильно народная мудрость гласит, - люди всегда хорошо относятся к сумасшедшим, настроение у мужиков враз меняется, мне начинают охотно объяснять дорогу через границу. Выясняется, что прямой дороги нет, надо идти тем путем откуда пришел и в поле повернуть к первому же комбайну, где мне объяснят как идти дальше. Главное - наставляли мужики - хоронись от пограничников, они не местные, с Таджикистана приехали, сперва изобъют, а потом разбираться будут, да еще и подстрелить могут. “А как я их узнаю, пограничников то?”, - “А они на “уазике” ездят, как заметишь “уазик”, то беги что есть мочи по полю за столбы и подальше, далеко за тобой они не полезут, тогда может и повезет”. “А как мне заставу с вышкой обойти?”, - “А там сегодня нет никого, они в Половинку уехали, но могут скоро вернуться, так что поспешай скорее, а то заметут”. Все-таки, хорошие у нас в России мужики! Именно на них то, а не на кириенко с чубайсами, земля то наша и держиться, жаль только все меньше их остается. Исчезают они медленно, но неуклонно, как и наше сельское хозяйство. Земной им поклон!

Добавлено (27.11.2010, 05:04)
---------------------------------------------
И вот - “опять скрепит потертое седло”, а передо мной вновь расстилаются бескрайние поля. Зорко гляжу вперед, не забывая оглядываться и назад. А то вдруг - граница на замке? И уже следит за мной невидимое дальнозоркое око объектива, а где то звучит команда - “застава в ружье!” и умный молчаливый серый пес прыгает в кузов “уазика”. Надо поспешать. Пролетают 3-4 километров. Вон и комбайн вдалеке. К нему по кромке поля ведет полевая дорога. Еду по ней. Напротив комбайна оставляю велик и по полю подхожу к нему. Комбайнер останавливается, но из за грохота машины ни чего не слышно. Вижу машет рукой - лезь сюда. Карабкаюсь наверх. Объясняю, что ищу дорогу в Ястребинку. Комбайнер охотно указывает мне направление, где на горизонте, кажется прямо за стоящим в поле лесочком, видны крыши домов. Комбайнер поясняет, что пройти можно прямо по полю без дороги, либо ехать по дороге которая проходит вдоль пограничных столбов до леса, но тогда будет крюк в несколько километров. Конечно, по дороге удобнее. Комбайнер поправляет, что тогда могут забрать пограничники, если нагрянут. Да ладно, отвечаю я, - их же вроде не видать нигде. Проеду уж несколько километров, а то и так уже брожу пол дня в приграничной полосе. Ну, смотри, напутствует меня комбайнер. Двигаю по дороге. Не особо конечно хороша, но все же лучше чем по полю. Внезапно сзади раздается громкий звуковой сигнал. Оглядываясь вижу машушего мне руками из кабины комбайнера. Что он там сигнализирует? Что то забыл сказать что-ли? К нему что-ли подойти? Господи, да ведь это “уазик” от Филиповки по дороге мчится! Ходу!!! Сбегаю с дороги и бегу прямо в поле, подальше от пограничных столбов. Бежать по полю неудобно. Трава хоть и не высокая, но очень колючая, больно хлещет по голым ногам, да и поле кочковатое, велик прыгает по нему и толком не разгонишься. Однако наддаю ходу. Пробежав с километр оглядываюсь. Вижу “уазик” подъехал к комбайну и мой спаситель-комбайнер высунувшись из кабины, что то объясняет людям из “уазика”, один из них смотрит на меня в бинокль. Подавив в себе желание продемонстрировать ему поднятый вверх палец, начинаю спеiтiно уходить далЫите. Каждый шаг по полю дается с трудом, прежде всего из за колючей степной травы, которая немилосердно режет мои голые ноги. Иногда ощущение такое, словно с тебя с живого сдирают кожу. Несколько особо острых шипов воткнулись прямо в тело и из под них вниз стекают небольшие струйки крови. Вытирать некогда, надо уйти подальше. Мысленно желаю всяких “благ” пограничникам, из за которых приходится терпеть все эти беды, уйти с плохенькой, но все таки дороги. Да, что там дипломатичничать - “благ” желаю, - матерю их от всей души, желая, что б двигатель на их уазном тарантасе закипел на солнцепеке, а квартиры им государство дало в награду за службу - в глухой деревне с водой из озера.

Добавлено (27.11.2010, 05:05)
---------------------------------------------
Так прохожу несколько километров. Постепенно покрасневшие исцарапанные ноги перестают чувствовать мелкие колючки и лишь порой, какой-нибудь особо острый и длиный шин, воткнувшись в израненную плоть, заставляет содрогнуться все тело. Вот и небольшой лесок посреди поля. Против ожидания, дороги про которую говорил комбайнер я здесь не вижу. Самое ужасное, что домов за лесом не видно так же. Наоборот местность начинает понижаться, растительность приобретает болотистый характер, трава становится гуще и выше. Она уже не колет на каждом шагу, но оплетает и ноги и колеса. Приходится буквально продираться вперед, с трудом вытаскивая велосипед. Дороги нет никакой, лишь какая я то узкая, напоминающая след животного тропа, вьется через этот травянистый бурелом. Такие тропы я видал в детстве в лесу, когда преследуя с дядькой лося, в итоге мы заблудились сами. Наконец этот мучительный путь заканчивается, заболоченный лесок остается позади и я выхожу - .... НА ЧИСТОЕ ПОЛЕ. Никакого жилья, в какую сторону не посмотри! Где же я видел ее - эту деревню?! Я опять заблудился?! Я бросаю велосипед и налегке прохожу еще полста метров вперед. Оглядываюсь по сторонам. НИЧЕГО!!! - Куда не посмотри. Отчаяние просто охватывает меня, с трудом передвигая ноги я дотаскиваюсь до ближайшего куста, дающего куцую тень и без сил падаю под него на траву. Идти дальше я не в состоянии. За свои тридцать ‘с хвостиком”, жизнь покрутила меня по различным городам и весям, сталкивала с различными людьми из абсолютно разных групп населения. Был в ней и период государственной службы - погоны, дежурства, сложные хитросплетения людских судеб и жизненных ситуаций. Не раз мне приходилось проводить осмотр останков людей умерших прямо на улице. Иногда это были случайные прохожие, упавшие с сердечным приступом на улице и принятые другими прохожими за пьяных. Были это и безымянные “бомжи”, жившие на дне городских цивилизаций и умершие здесь же, в своей родной стихии -в кучах мусора, либо в люках теплотрасс. Как правило, трупы и тех и других, в скором времени находились и, еще в относительно узнаваемом состоянии, осматривались специалистами. Но была и другая категория умерших - те, кто последний свой час, встретил на природе - в лесу, либо в поле, вдали от людского жилья. Находили таких людей, как правило спустя недели, а то и месяцы, такие же грибники, реже охотники, либо бродяги. Состояние останков, при этом оставляло желать лучшего. Природа и дикие звери не щадили людской прах. Иногда только пол трупа и можно было определить, по оставшимся от него частям. Вот их то, всех этих безвестных, чье описание занимало всего полстранички в моих торопливых протоколах, я и вспоминал сейчас, лежа под куцым кустом и глядя на безоблачно-синее небо с висящим в нем нестерпимо ярким, палящим и сжигающим все солнечным диском. Впервые, как то внезапно и отчетливо остро, всей кожей, я вдруг представил, как точно так же, могли бы осматривать и мои останки, здесь, под этим самым куцым кустом, брезгливо трогая одетыми в резиновые перчатки пальцами изъеденное лисами и полевыми грызунами лицо, с окончательно- радостным вердиктом озабоченного процентом раскрываемости местного ‘Опера” - нет криминала, бомж видать. Странно, но мысли об этом, почему то не вызывали никакого внутреннего протеста. душу наполняла какая то пустота, словно она уже вознеслась куда то в облака и смотрит равнодушным взглядом на подлунный мир. Не было сил не встать, ни даже пошевелиться, - а главное - не было даже сил бороться за выживание. Хотелось просто лежать здесь, закрыть глаза и уже никогда их не открывать.

ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КЕНТАВРА
« Где зарыт клад, хотят знать все, но найдут не многие»
( Кентавр)

http://www.proza.ru/2007/05/22-354

Добавлено (28.11.2010, 09:29)
---------------------------------------------
Внезапно, посреди поля я вышел на небольшую проселочную дорогу. Правда говорят, человеку для счастья немного надо. На тот момент, эти две, чуть накатанные, слаборазличимые среди травы колеи, и были для меня высшим счастьем. Они означали, что где то, туда куда они вели, есть люди, а значит появлялась возможность закончить бесплодные скитания и выйти на правильную дорогу. Относительно без проблем, если не считать непрекращающейся тупой боли в перетруженных, крутащих педали ногах, я достиг опушки леса. Здесь дорога раздваивалась, уходя на юг и на север вдоль лесной опушки. Это выглядело уже как насмешка судьбы! В который раз за день, мне вновь, абсолютно наугад, приходилось выбирать какое-то одно направление. Ошибиться было нельзя. Неправильный выбор сулил мне новые скитания, без сил и без воды. Было ясно, что дорога эта, как то связана с деревней Ястребинкой, куда я так сейчас стремился, скорее всего оттуда то она и шла, эта дорога, но другой конец ее вполне мог уходить и разветвляться на десятки полевых дорог, ведущих в никуда и пропадающих посреди бескрайних полей. Весь прошедший день, говорил мне о том, как много сейчас зависит, от этого, кажущегося возможно сейчас незначительным, выбора. Направо или налево? Налево либо направо? От ответа на этот вопрос, в тот момент завесело - ВСЕ... К сожалению, сама дорога ни чем не могла мне помочь в этом выборе. Не было на ней ни свежих следов, ни звуки мотора, либо ласковое пофыркивание лошади, так же не доносил до меня спертый, наполненньтй прелым травянным дурманом воздух. Карта-двухкилометровка, по прежнему показывала мне тольку ОДНУ, не разветвляющуюся ни куда дорогу, без каких либо перекрестков. Если верить картографам, то я видел сейчас перед собой мираж из трех дорог, ведущих в разные стороны. К сожалению, этот мираж вполне реально ставил меня на грань новых бесконечных и изнурительных испытаний.

Добавлено (28.11.2010, 09:30)
---------------------------------------------
Мною не раз было замечено, что основная масса жителей наiiiей страны - средних лет людей с мировозрением постперестроечных времен, достаточно редко вспоминает о Боге. Это, относится в первую очередь и ко мне самому - плоть от плоти своей страны и кровь от крови своего народа. Виной тому видимо и пресловутое атеистические воспитание, которое каждый из нас в той или иной мере успел захватить в пионерской либо комсомольской юности. Лихие 90-е, с их укоренившийся и ставшей почти официальной идеологией - перекрестись и укради”, так же не добавили багажа рел игиозности в мою душу. Обычно, мы, как говорится “поминаем Бога всус’, иногда даже стремимся соблюсти внешнюю артрибутику того или иного церковного обряда либо праздника, чем действительно исполняем первейшую христианскую заповедь - носим Бога нашего в душе. Научившись креститься уже в совершеннолетнем возрасте, я зачастую носил крест как дань моде, при этом напрочь забывая, что тот же церковный пост - это прежде всего духовное подвижничество, а не средство лечения от пережора. Однако на тот момент, не к кому было обратиться мне более, как к Нему - Творцу Всего Сущего. И я, человек, задумывавшийся о существовании Всевышнего, лишь в Пасху да Рождество, озабоченный даже в Воскресение, своими привычньтми суетливо-мирскими заботами, забывший уже когда даже просто посещал Церковь, не говоря уже о Причастии и Покоянии, не удосужившийся даже окрестить своего новорожденного ребенка, оказавшись в этом безлюдном поле, с уже начинающим клониться к закату солнцем, перед новым нелегким для меня выбором, вдруг совершенно интуитивно, по какому то дремлюще-древнему, спрятанному в подсознании инстинкту нашего народа, стал просто - ПРОСИТЬ У БОГА МИЛОСТИ. К стыду моему, выяснилось, что не знал я даже толком и ни одной молитвы, так - пару общеизвестньтх фраз, и, не мог даже связно сложить мои мысли. Но КРИК МОИ О ПОМОЩИ, к Нему - Единому Творцу и Вседержителю, поверьте мне, не был от этого менее искренним. Я каялся за все! За извечную погоню за деньгами, в ущерб духовным ценностям, за то как легко когда то ломал человеческие судьбы, преступая через одну из главнейших заповедей - “не суди”, за черствость, за такое частое бездушие к нуждающимся, за равнодушие к своим близким, словом - за всю свою жизнь, результатами коей еще недавно я был так доволен и которая казалась мне сейчас сплошь неправильной, несущей на себе какой то неприглядно-отвратной оггенок. Именно здесь, под раскинувшимся небесно-голубым пологом неба, под ласковый шелест росших на опушке леса, белокурых тоненько-нежных березок, многие, уже оцененные мною в жизни вещи и поступки, вдруг стали выглядеть совершенно по иному, вдруг являя мне их сознательно скрытую когда-то моим сознанием, но не ставшую от этого менее неприглядной, сущность. Не знаю, - удастся ли мне когда либо, еще в жизни, повторить такой же силы эмоциональное общение с Небесами, но когда мой незримый монолог закончился, я был измотан не столько физически, сколько душевно. От той силы злости”, которая помогала мне идти до этого по полю не осталось и следа. Но взамен этого, не знаю откуда, но появилось что то другое. Я вдруг почувствовал себя как то легче, что ли... Почувствовал, что могу еще идти, что есть еще силы и что идти надо на юг, сворачивая на этой развилке направо. Я еще по прежнему, во многом атеист, не всегда я еще верю и в Божий Промысел и во многие другие священные для христиан вещи. Но я уже никогда не смеюсь, даже в душе, над верующими людьми.

Добавлено (28.11.2010, 09:31)
---------------------------------------------
Дальнейшее, угадать в общем то не сложно. Следуя на юг и объехав лесок я увидел перед собой поле, на другом конце которого, на бугре, виднелись крыши Ястребинки. Рядом с ними завораживал взгляд, сияющий блеск воды небольшого озера. Несмотря на продолжавшее налить солнце, подбадривая себя небольшими смачиваниями губ, через полчаса езды я добрался до крайних домов деревни.
Ястребинка была типичной крохотной деревушкой в этой лесо-степной глухомани. два десятка среднего возраста домов, щурились своими подслеповатыми окнами на одну- единственную улицу. Однако рассматривать их мне не было времени. Воды!!! - требовал мой иссохший от жажды организм и я свернул в сторону первого же дома. Уже при входе во двор, сразу стало ясно - какую картину я сейчас увижу. двор был из тех, про которые говорится - “шаром покати”, входная дверь нараспашку. Вхожу, пустые стены с музейного вида ковром, голые полы на которых не надо думать - следует ли снимать здесь обувь, на кухне - на старой сковороде остатки засохшей пищи. В одной из комнат, на железной кровати обнаруживается и хозяин, 50-60-летний мужик, смотрящий видимо единственно ценную вещь в доме - телевизор 90-х годов. Весь внешний вид его говорил - “человек устал, после вчерашнего”. Тем не менее, на просьбу о воде, охотно, но тяжеловато поднялся, провел меня в сени, где из ведра налил в ковш прозрачной, но слегка желтоватой воды. Выпивая третий ковш, я обратил внимание на вкус воды - она была необычайно пресной. Не верьте, мои читатели, если вам скажут, что пресная вода не имеет вкуса. Это относится лишь к водопроводной воде, а природная живая пресная вода не только имеет вкус, но ее вкус еще везде разный, Я это точно знаю, поскольку довелось мне в жизни, зачастую просто зачерпнув ладонью, попробовать воду и сибирских таежных ручьев, и бескрайнего Байкала, и рязанских студеных ключей. И везде казалось бы одинаковая пресная вода имела разный вкус. Вкус же этой воды был настолько специфичным, что он сразу же, словно дал мне новое понимание этой земли, с ее желто-глинистыми, пропитанными водой почвами. “Вода какая необычная” - заметил я. “Да из озера”, - ответил хозяин, “но - последний год пьем”. “Из какого озера?”, - “Да вот напротив”. “А почему последний год?” “Водопровод проводят”, - с заметной гордостью сказал хозяин. “Водопровод? У вас же деревушка то вроде бы маленькая”, - замечаю я. “Ну и что, президент (Назарбаев) сказал провести вопровод в каждое село, даже к отдельным домам в степи, мы вот одни из последних будем, а так уже везде в округе вода есть”. “Так воду то, наверно так же из озера качать будут, только трубы проложат?”, - пытаюсь я убедиться, в обычной показушности чиновничьих мероприятий. “Да нет, восемь скважин пробурили, вода хорошая идет, сейчас только трубы к домам проложат” - окончательно сражает меня ответом хозяин. “Хорошо вам, а в Филиповке вот из озера воду берут”, - грустно замечаю я. “Так это же Россия”, - окончательно расплющивает меня своим ответом хозяин.

Добавлено (28.11.2010, 09:32)
---------------------------------------------
Выйдя от него, спускаюсь к тому самому озеру и сбросив одежду с наслаждением погружаюсь в его прохладную пресную воду. Выйдя затем на берег с удовольствием растягиваюсь на травянистом бережке. А в голове все крутяться те же мысли - “Ну почему так?”. Почему курганский губернатор Богомолов считает для себя возможным отгрохать роскошный особняк в центре города (молчим уже про вырубленную при этом часть сада декабриста Розена), когда жители его области живут на грани нищеты и вынуждены пить воду из озер. Уж не потому ли бегут от нас даже те народы, с кем мы всю жизнь жили как добрые соседи и братья, что наша власть, начиная с низшего районного уровня, ведет себя у нас дома, словно в чужой окуппированной стране, заботясь лишь о собственном благе. Так может и нам пора уже начать относится к ним аналогично - как к окуппантам, которые нас грабят, разоряют, захватывают и распродают наши природные богатства и не дают работать на своей земле. А то, ведь так и внуки современных молодых жителей Филипповки будут по прежнему воду из озерца хлебать, если она останется конечно, к тому времени, эта самая Филиповка - одна из тысяч российских весей, являющихся по сути главным богатством нашей страны.

Добавлено (28.11.2010, 09:33)
---------------------------------------------
Как писал классик: “и в мрачны думы погружен”, я еду дальше. Проезжая по Ястребиновке, обращаю внимание на видимое отсутствие брошенных домов, но рассматривать подробно, уже больше ничего не хочется, хватит с меня уже впечатлений. Мой путь лежит в село Семиозерное, где в конце сентябре 1919 года вел тяжелые бои красный 307-й полк, потерявший там смертельно раненным, своего командира Горского. Со слов хозяина, существовала короткая полевая дорога от Ястребиновки до Семиозерного, но боязнь заплутать, погнала меня в объезд и сделав лишний пяток верст, но по тракту, уже на закате, я въехал в село. Вскоре нашел и бывшего директора школы - пожилую бабушку, распросы которой, к сожалению никаких сведений о Гн не дали. Она, прожив всю жизнь в этом селе, никогда не слышала, что бы в период ГВ здесь были какие-либо бои. Занятно... Впрочем это село, имеет одну ярко выраженную особенность. Его название происходит от семи озер расположенных вокруг него. Не исключено, что позиции красных могли располагаться именно в дефиле этих озер, то есть на некотором удалении от села. Однако сейчас обследовать эти дефиле, из за отсутствия металлодетектора невозможно, придется оставить этот вопрос для будущей экспедиции. Не имея возможно помочь мне информативно, бабулядиректор, помогает мне практически, а именно - пристраивает меня на ночлег к соседуказаху. Огромный, с множеством комнат дом, хозяин - 40-летний мужик, имеющий несколько достаточно взрослых детей. С ним же живут и несколько родственников. На правах практически таких же членов семьи живут и несколько его работников-односельчан. Я успеваю как раз к вечернему ужину. На просторной веранде накрыт длинный стол, за которым сидит около двух десятков человек. Все только что вернулись с поля, с работ. Обильный ужин с несколькими блюдами. Хозяин не пьет, но работники пропускают по паретройке рюмок, после чего бутылку убирают со стола. Как поясняет хозяин - Что бы завтра не болеть”. Я тоже в завязке, чем сразу же вызываю видимое уважение хозяина. Весь разговор за столом вокруг меня. Я новый человек из фантастического далека - Москвы. Темы обсуждаются самые практичные цены на продукты, бензин и товары, а так же в целом “за жизнь”. для них кажется фантастикой тот путь, который я проделал с утра из
Пресногорьковки. Хозяин знает всю округу и видимо сомневаясь в самой возможности проделать такой путь на велосипеде, незаметно старается меня проверить, распрашивая в каком селе, в какой дом я заезжал и с кем именно разговаривал, по какой дороге ехал и на каком именно перекрестке свернул. Мои ответы видимо сходятся даже в мелочах. Цель моего путешествия, конечно кажется этим людям, как минимум странной, но ее практическое применение - написание книги для преподавания детям в том числе в здешних школах, встречает их полное одобрение. Я даже провожу небольшую лекцию рассказьвая о ГВ в их краях. Выясняется, что слышат все об этом впервые. Мне усиленно накладывают порции, говоря, что такого пути как я никто никогда здесь за день не проделывал.

Добавлено (28.11.2010, 09:33)
---------------------------------------------
Попутно выясняются интересные подробности. В Казахстане, как и в России действует программа поддержки сельского хозяйства. Но если в России, это один из способов дележа денег местными чиновничье-коммерческими шайками, то в Казахстане, по словам хозяина, основной приоритет направлен на воссоздание крупных сельскохозяйственных товаропроизводителей, по типу бывших совхозов. При этом, государство само скупает ранее розданные по рукам и неиспользуемые сейчас сельскохозяйственные земли и передает их бесплатно, назовем так - “новым совхозам. Этим совхозам, со слов хозяина государством компенсируется 40% затрат на ГСМ и даются беспроцентные ссуды на приобретение новой техники - тракторов и комбайнов. При этом, все работающие в сельском хозяйстве освобождены от уплаты каких-бы то ни было налогов. Как пояснил хозяин, он сам держит стадо, которое пасут его работники, продает мясо и не платит при этом официально с продажи ни одного налога. С его слов сейчас работать в сельском хозяйстве стало очень выгодно, при этом цены на продукты и товары значительно ниже. Так например, если в соседней Курганской области мясо говядинь стоит 160 рублей, то у них в переводе на рубли только 40. Мой рассказ о цене мяса в Москве в 250 рублей, вызывает просто изумление. Цены на товары так же пониже и, со слов хозяина, по выходным на рынке в Пресновской, очень много приезжих за товаром и продуктами из Курганской области. Разговор переходит на детей, хозяин рассказывает, что его сын готовятся к поступлению в сельскохозяйственный техникум. “А что потом?’ - задаю вопрос я. “домой вернуться, тут сейчас денег можно больше заработать,чем в городе, главное не бухать, а предприимчивому человеку сейчас раздолье. Я вот вообще не работаю, только за работниками присматриваю и организовываю”. “А работники то из местных, смотрю?” - уточняю я. “да, они тут спивались, а я им работу даю и смотрю, что бы не пили. Русские вообще много пьют, привычка такая, мы казахи, намного меньше”. Кстати, работники у хозяина, действительно преимущественно русские. В целом отношение к России очень неплохое, как к единому народу, оказавшемуся сейчас волей судьбы в разных условиях. Очень жалеет, что в российских селах словно бы застыли 90-е годы, с их нищетой, пьянством и разбазариванием. Вот в чем он безусловно поддерживает Путина, так это в его стремлении противодействоать Америке, которую здесь считают причиной всех мировых бед. Хозяин очень опасается, что американцам удасться “влезть” со своими “правами человека” и в Казахстан, и тогда здесь начнется такой же хаос как в соседней Киргизии. Казалось, мы могли бы проговорить до утра, но я начал засыпать прямо за столом. Выяснилось, что пока мы разговаривали, уже стопилась баня. Боже мой, о таком чуде я не мог даже и мечтать! Затем мне отводится роскошнейшая кровать с мягчайшей периной и я засыпаю еще только падая в нее.

Добавлено (28.11.2010, 19:50)
---------------------------------------------
Вроде бы только сомкнул глаза, но уже первый предрасснетный лучик пробившись между штор, коснулся моего лица. Батюшки, кажись проспал, хотел ведь засветло выехать! Однако еще только половина седьмого утра, ну не так страшно. Тело все ноет и вставать с мягкой перины очень не хочется. Однако, слышно, что по дому уже кто то ходит, значит пора и мне подниматься. Выхожу на улицу. Там уже жена хозяина. “Рано вы встаете”, - говорю ей. “Скотину выгоняла, а вы что так рано?”. “Да ехать надо”. “Подождите сейчас завтрак сделаю”. Сажусь на улице возле крыльца и наслаждаюсь утренней прохладой. Слышно, как на кухне уже что то шкворчит, вскоре выходит и сам хозяин. Он немного заспан и видно, что вставать так рано не привык. Странно, я помню в селе где я несколько лет работал, в 05 часов скотину выгоняли. Перебрасьтваемся несколькими фразами, а тут уже и к завтраку зовут. Завтрак очень обилен, хозяин интересуется планами. Объясняю, что хотел бы доехать до Пресновки, он очень подробно объясняет дорогу. Вскоре, по утреннему холодку выезжаю из села. Попутно обращаю внимание, что на большинстве домов стоят спутниковые тарелки. Ну, что-ж, остается только порадоваться за людей. Как говориться, - нам бы так! дорога от Семиозерного до Кабаньего пролетает как то незаметно и вот я уже въезжаю в эту бывшую старинную казачью крепость. На улицах пустынно, видно выгнав скотину, жители еще пытаются ухватить остаток сладкого утреннего сна. Вскоре замечаю характерной формы возвышение - видимо остаток крепостного вала, а недалеко, практически в центре поселка, рядом с улицей - и поросший травой холм с памятником. Самый обычный безликий памятник, какими усеяны наши просторы. Ну ничего, скоро у меня будут списки погибших солдат 35-й дивизии, так может мы и историческую справедливость сможем восстановить. В любом случае, эти места требуют более тщательного исследования с применением металлодетектора. Значит - это и будет задачей будущих экспедиций. Вообще - охватить все сразу невозможно. Необходимо сделать главное - создать основу работы, на базе которой можно уже более детально изучать отдельные эпизоды. Фотографирую монумент и продолжаю путь дальше. Сразу за Кабаньим сворачиваю на юг и мимо озера поднимаюсь к селу Буденное. Видимо это то самое село, из которого в последних числах сентября 1919г четыре казачьих полка совершили по степям рейд, выйдя кружным путем, аж западнее Пресногорьковки, чем остановили наступление частей 35-й дивизии. Как там говорил пленный казак в опросном листе: “...вышли (в рейд) из хохляцкого села что южнее Кабаньего...”. При въезде в село сразу попадается какое то предприятие, у ворот уже толиится народ, видно, что люди только что пришли на работу. да-а-а, словно 70-е годы на селе, когда все были заняты. Подъезжаю и спрашиваю воды. “да здесь плохая по трубам течет, лучше из колодца наберите’. Колодец на окраине села, в густых зарослях кустарника, в ограде чьего то дома. Подъезжаю к ограде, вижу средних лет женщину, которая охотно разрешает набрать воды. Вода желтоватого цвета, но студено-холодная, зубы ломит. Женщина объясняет дорогу на тракт Кустанай-Петропавловск. С ее слов дорога полевая, но все ездят именно по ней, так как ехать вокруг по грейдеру уж больно много. Делать нечего, еду в путь. Следуя данным мне указанием, спускаюсь с грейдера и качу по накатанной полевой дороге. Вокруг поля за горизонт, небольшие перелески. Где то курлычат птицы. Вот она - Воля! Степь! А нужны ли мне вообще эти каменные городские джунгли? Ведь можно создать там себе источник постоянного дохода, например сдавая квартиру и жить здесь, на лоне матери природы. Вести небольшое хозяйство, в охотку, так скажем, заботясь больше о своем здоровье и плюнув на государство с его системой социального обеспечения, точнее пенсионного издевательства. В таких вот занимательных раздумиях, я внезапно оказываюсь на развилке полевых дорог. Блин, по какой ехать? Вспоминаю, что обогнавшая меня перед этим машина, поехала по правой дороге. Ну что ж, еду и я по ней. Однако, замечаю, что скорость моего пути уменьшилась. Тело с непривычки к таким путешествиям ломит во всех мышцах и отдыхать требуется больше. Кстати, - об отдыхе, - у дороги замечается огромный стог сена, все - привал на полчаса. Нащипав немного сена, с наслаждением разваливаюсь прямо на земле и гляжу в проплывающие вверху облака. Эх, хорошо то как, хоть весь день, вот так бы лежал.

Добавлено (28.11.2010, 19:53)
---------------------------------------------
Однако, надо и в дорогу. Проехав с полкилометра, замечаю полевой стан. Вокруг расставлена техника, видно, что после позднего завтрака - трудовой люд перекуривает. Обращаю внимание, что техника достаточно свежая, по крайней мере не советских годов, хотя уже и бэушная. Более-менее старенький только автобус, кстати родной - курганский КАВЗ, который видимо и привез механизаторам по поле завтрак. Спрашиваю дорогу, мужики объясняют, что мне надо было свернуть на полевой развилке, но ничего страшного, через пару-тройку километров выеду на тракт, просто немного лишнего дал. Следую их советам и вскоре выезжаю на видимо единственную в этих местах асфальтированную двухполосную дорогу. Это и есть тракт Кустанай-Петропавловск. Движение не особо какое, так что свободно кручу педали, наслаждаясь, как велосипедист, всеми прелестями укатанного шоссе. Вот и какое то придорожное село. Возле одного из домов, мужик с маленьким сыном возятся с мотоциклом. Подъезжаю к ним и спрашиваю воды, сын тут же посылается наполнить мою фляжку. Попутно мужик. сообщает, что утром он видел двух японских (!) туристов. которые на велосипедах путешествуют по Казахстану. Вот, блин, людям время девать некуда! Интересуюсь далеко ли до Екатериновки, - “Да с околицы ее уже увидишь”, - отвечают мне. Ну, что ж, не задерживаясь продолжаю путь. Вот и Екатериновка, лежащая на пару сотен метров в стороне от тракта. Солнце уже начинает припекать, а потому добравшись до автобусной остановки, зажусь передохнуть в тени. Екатериновка, если мне память не изменяет, - это бывшее крестьянское селение, жители которого в середине 19-го века были приписаны к Сибирскому казачьему войску. Из имеющихся у меня сведений - 09 сентября 1919г находившийся здесь 307-й красный полк всю ночь отбивал атаки казаков, отойдя утром на Кабаний. Оглядываю местность, с юга и востока Екатериновка окружена лесами, впрочем не подходящими к ней вплотную. Примерно в пределах километра между станицей и лесками идет поскотина. Видимо из этих перелесков и атаковали казаки, а скорее просто вели перестрелку с красным охранением, которое стояло очевидно на окраине станицы. В пользу этого говорит, относительно небольшое количество потерь с обоих сторон. Со слов СН, на кладбище Екатериновки, есть яма-провал, которая, со слов жителей, якобы образовалась на месте бывшего братского захоронения. Впрочем, про само захоронение не ясно - было ли оно последствием ГВ, либо широко прокатившегося здесь мятежа 1921 года. Еду дальше. Впереди меня ждет главная цель моего путешествия - поле атаки Сибирского казачьего корпуса у поселка Островного. Надо сказать, что событие это практически не отражено в отечественной историографии. Хотя это была одна из самых грандиозных (одновременно атаковало две конных дивизии - несколько тысяч всадников) в истории ГВ на востоке России, конная атака. Разгромлена была в ней целая красная бригада - три полка 5-й дивизии, одним из которых командовал кстати будущий советский маршал и герой Сталинграда Чуйков, а так же захвачены две батареи. Со слов Гинса, за атакой якобы наблюдал лично Колчак. Описаний этого боя практически не имеется. Советские историки не любили смаковать неудачи, а архивы Сибирского казкорпуса, где то канули в пути отступления в Китай. Помимо воспоминаний Чуйкова, в моем распоряжении имеется буквально одна газетная статья за 1919 год, где казачий офицер описал все произошедшее. Ну что ж, будем сверяться с тем, что имеем. Сразу от Екатериновки, на восток дорога проходит через довольно приличный лесной массив. Уже полдень и солнце, отражаясь от асфальта жарит вовсю. Стараюсь заехать в небольшие участки тени, падающей на шоссе, от придорожных деревьев.

Добавлено (28.11.2010, 20:01)
---------------------------------------------
Вскоре попадается указатель направо - “озеро Горькое”. Так, если верить Чуйкову, то именно с его стороны вылетели казачьи лавы. Кажись подъезжаю. лес закончивается и начинается огромное степное плато на котором видимо и разворачивались все события. Несмотря, на буквально испепеляющее солнце, двигаюсь неторопливо и все с интересом разглядываю. Плато относительно ровное, справа с юга, чуть угадывается водная гладь озера Горькое. Левее его видны два сходящихся небольших перелеска. Ну-ка, ну-ка... Что там писал безымянный казачий офицер - казачьи дивизии встав у озера за перелесками, атаковали по промежутку между ними, вылетая словно из жерла на степное плато, где разворачивались на ходу в лаву. Штаб корпуса расположился уперелесков на стоге сена. Итак, если я не ошибся с перелесками, а других в этом месте вроде бы не заметно, то выходит, что я нахожусь как раз на месте, где казачьи лавы шли в атаку на красноармейские каре. Воды остается мало, но жажда как то отходит на второй план. Изучаю местность. Где же была основная рубка? Если верить офицеру, то красные выйдя из поселка Островного успели пройти 1-1,5км и находились чуть юго-восточнее поселка. Я нахожусь так же прямо на этом месте, но примерно в 2,5 км от поселка. Значит основное место боя находится примерно в полукилометре от меня севернее, там где сейчас колосится спелая пшеница бескрайних хлебов. Фотографирую местность. Однако, неясно одно. Это каким таким образом, красные имея несколько десятков пулеметов и несколько тысяч штыков, а так же как минимум 4 орудия, не смогли отбиться? Местность то ровная абсолютно. Атаковать от перелесков даже до меня с полтора-два километра надо, а красные то еще немного к северу находились, дорога то асфальтовая позже и чуть немного южнее старого тракта построена была. Что же такое должно было случиться, что два красных каре допустили вплотную к себе атакующих всадников? Изучавший эту тему Шулдяков, в своей книге “Гибель Сибказвойска”, считает, что казаки прорвались сквозь огонь. Что-то мне очень сомнительно это. Местность по крайней мере, хороша для взаимной конной рубки, но очень невыгдна в смысле конной атаки на пехоту. Тем более, что по мемуарам, порублено было до 500 красноармейцев. Ладно, двигаюсь по дороге дальше к поселку Островному.

Добавлено (28.11.2010, 20:02)
---------------------------------------------
Проложенное в советские годы асфальтовое шоссе, огибает поселок Островной несколько с юга, удлиняя мой путь на несколько километров. Вскоре я уже находился напротив поселка. Только между мной, находящемся на трассе и крышами поселка, расстилалось обширное озеро с поросшими камышом берегами. Какого-либо съезда в поселок видно не было, вероятно он находился где то дальше за озером и таким образом мне предстояло, фактически проехав мимо поселка по трассе, затем найти съезд и вернуться в него. Этого страшно не хотелось. Меж тем солнце припекало и вода во фляжке стремительно заканчивалась. Необходимо было срочно добраться в поселок, но не плыть же к нему через озеро. Может быть можно обогнуть озеро левее, полевыми дорогами? Решив сойти наконец с горячего асфальта, я свернул на первую же полевую дорогу, уходящую левее, куда то вдоль берега. Через километр прибрежного пути, я заметил впереди пару стоящих легковых иномарок типа “джип”. Ого, кто это интересно в такую глушь забрался? Подъезжаю ближе, это - охотники, 4-5 мужиков, живут в Петропавловске, преподают в СКГУ, но родом из этих мест, приехали на открытие охотничьего сезона. Вот это удача! Рассказываю о цели своего путешествия. Мужики сразу же заинтересовываются, распрашивают о ГВ. В свою очередь, прошу их разъяснить некоторые моменты. Мужики охотно рассказывают, что со слов их отцов, при вспашке поля западнее поселка, часто находили предметы времен гражданской войны, но более по мелочам, хотя попадались и штыки, а восточнее поселка, трактор, при вспашке целины, выверi-iул однажды из земли целый трехдюймовый снаряд. В самом же озере, мальчишки при купании, так же находили оружие - винтовки и пистолет-маузер, который один из разказчиков самолично даже держал в руках. Рассказываю им об истории прорыва красных из Пресновки и их уничтожении на этом поле. Мужики тут же предлагают на машине провести меня по старой дороге идущей из Пресновки к Островному. И вот уже не крутя в изнеможении педали, а удобно развалившись на переднем сиденье “джипа”, я еду в сторону Пресновки. По дороге мужики показывают на большой курган посреди вспаханного поля и говорят, что со слов их отцов, в этом кургане захоронены расстрелянные в ГБ сотни красноармейцев. Я припоминаю показания одного подводчика, который говорил, что на его глазах после парада белых частей перед Колчаком в Островском, пленные красноармейцы - более 400 человек, были выведены в ближайший лес и расстреляны. Может это и есть их могила? Правда не в лесочке, а на поле, но за сто-то лет местность могла и поменяться. На кургане никаких памятных знаков нет, только стоит большой тригонометрический треугольник. Вот и станица, на восточной окраине ее, слева от дороги, возле строений электростанции, заметна большая стелла. Надпись гласит, что здесь похоронен комиссар Раевский и красноармейцы. Это могила бойцов 3 10-го и 3 12-го красных полков, которые не ушли на прорыв к Островке, а сражались в станице. По свидетельству знаменитого местного писателя Шухова И.П, который был тогда еще совсем мальчиком, пленные красноармейцы были расстреляны. Видимо здесь они и похоронены. Могила и стелла на ней выглядят достаточно ухоженными, возможно стоят на балансе электростанции. дальше едем прямо по полю, дороги фактически нет, но чувствуется, что когда то она здесь была. Мужики говорят, что до постройки новой асфальтовой дороги, старый тракт проходил как раз вдоль линии телефонных столбов. Примерно в 5км от станицы начинается лес.

Добавлено (28.11.2010, 20:02)
---------------------------------------------
Рассказываю мужикам, что, согласно мемуарам Чуйкова, именно в пересекающей тракт березовой роще, его полк наткнулся на казачий бивак. При этом, согласно одной из газет за 1919 года здесь погибли неосторожно разложившие костер трое казаков, которые были похоронены, как писала газета: ‘на том месте где их скосила пуля”. Мужики говорят, что про какое-нибудь захоронение здесь никогда не слышали, но в лесочке, стоящем на небольшой возвышенности справа от тракта, местные женщины как то нашли скелет одетый в старую дореволюционную форму, с ремнями и портупеей. Голова скелета была наполовину срезана как при сабельном ударе. документов при нем не было, затем дорогой мне показывается место. где был обнаружен снаряд. до поселка отсюда еще полкилометра, по свидетельству Чуйкова, поселок обстреливался артиллерией, видимо это они и потеряли. Заезжаем в поселок. Мужики показывают, где когда то жили они сами, где стояла школа. Попутно показывается один дом. С их слов, в нем когда то проживал местный казак Норкин Андрей. Его якобы
недолюбливали в поселке, за какие то проступки времен ГВ, но сам дом, со слов мужиков, строил еще отец этого Андрея. Получается - дому больше ста лет. Он деревянный, из бревен, с четырехскатной крышей. Сейчас в нем никто не живет, потомки Норкиных построили себе новые дома рядом. Но этот пра-дом продолжает все так же возвышть свою крышу среди буйной заросли кустарников и чертополоха. Мужики же тем временем рассказывают про какого-то деда, который до самой смерти любил одев по праздникам казачий мундир с лампасами, выходить на улицу и греться на завалинке. Вот мы и проезжаем поселок. На западной окраине его, слева от дороги, в поле сразу за оградой старого кладбища, в зарослях кустарника виден обелиск. Это все та же обшарпаная временем пирамида. Подъезжаем ближе. На мое удивление, на памятнике даже имеется табличка, надпись на коей гласит, что здесь захоронены красноармейцы погибшие в 1919 году. Видимо это бойцы 5-й дивизии, погибшие на поле при казачьей атаке. А может и пленных тут же расстреляли? С места где находится могила поле видно хорошо. Оно ровное, открытое и несколько ползающих по нему комбайнов хорошо различимы. Нет, все таки интересно - как это удалось казакам довести дело до холодного оружия? Как их всех не перебили еще при подходе сюда?
Все так же на машине, возвращаемся к месту стоянки охотников. Время чуть за полдень, жара стоит страшнейшая и лучше немного переждать, пока солнце уйдет из зенита. Отдых продолжается. Мы все дружно купаемся в прохладной воде чистого озера, после чего охотники радушно приглашают меня отобедать.

Добавлено (28.11.2010, 20:03)
---------------------------------------------
Соглашаюсь, хотя кроме пары банок перловки с мясом, поддержать их застолье мне особо не чем. Впрочем продуктов у них - как на зимовку. Располагаемся прямо на земле, расстелив небольшую импровизированную скатерку, в тени машин. Мужики разливают по стопкам, я - на ‘сухом законе” и поддерживаю их прохладной минералкой. И вот, в тот момент когда наши стопки взаимно чокнусь, импровизированно “дзинькнули”, внезапно прямо в полуметре позади себя, под машиной, я услышал громкий шорох травы с явным перемещением чего-то по массе превосходящего кузнечиков. Поднятый стакан застьтл у меня в руке, в мыслях судорожно промелькнуло - “Зверь?!! Змея?!!!”. Стараясь не производить резких движений, я стал медленно поворачивать голову. К моему изумлению, механическое чудо железной техники стало проявлять явные признаки жизни - из под него появилас

Добавлено (30.11.2010, 23:09)
---------------------------------------------
чья то рука, затем лохматая голова и вскоре наружу вылез 60-ти летний заспанный мужик, со слегка похмельным лицом. “О-о-о, Алексеич пожаловал, садись к столу!”, - дружно прокомментировали появление нового собрата охотники. Выяснилось, что “Алексееич” - это местный житель-охотник, слегка перебравший с ночи и проспавший мое появление. Знакомимся, он всю жизнь прожил в этих местах, работал бульдозеристом, сейчас промышляет охотой и случайными заработками. Узнав, за тему загнавшую меня в эти края, он рассказывает, как в 60-х годах, руководством Пресновского района было решено для строительства новых зданий, разработать песчаный карьер у озера Филатово, в 7-8км от станицы Пресновской. “Алексеичу”, в числе прочих бульдозеристов поручили сдвигать отвалы из под ковша экскаватора. С его слов, как только ковш отвалил первый пласт, то на поверхность были вываленьт целые груды порубленных и прострелянных человеческих костей, черепов, остатков обмундирования и поломанного вооружения. Работы сразу же были прекращены, на место приехало районное начальство. При попытке копнуть чуть в стороне, всюду по песчаному берегу озера, находили человеческие останки. Со слов старожилов, в этих местах в годы ГБ, был полностью перебит целый красный полк. Казаки якобы напали из засады, на шедших строем вдоль берега красноармейцев и всех перерубили. Руководил нападением какой-то местный уроженец, хорошо знавший всю округу. Он и организовал засаду в таком месте, где дорога проходит по узкому перешейку между двух озер, так что красноармейцам даже некуда было бежать. После этого, разработку песка в данном месте прекратили и установили памятник. Рассказываю мужикам, что по воспоминаниям Чуйкова, у озера Филатово были перебиты два батальона его 43-го полка. При этом, нескольким десяткам красноармейцев удалось уйти берегом озера по камышам. Мужики уважительно смотрят - “да ты все знаешь!”. Ну, - что ж, - вот и определен маршрут моего дальнейшего следования.

Добавлено (30.11.2010, 23:10)
---------------------------------------------
Солнце перевалило уже за зенит, пекло прошло, хотя жара так и не спала. Ну, что ж - пора в путь. Прощаюсь с мужиками и вновь выезжаю на асфальтовый тракт. По уже знакомой дороге, еду к Пресновской. По дороге анализирую услышанное от охотников. Если раньше, мне доводилось общаться в основном с жителями села, то теперь судьба свела меня с горожанами, да еще и уровня преподавателей университета. Общий вывод - вместо оголтелого казахского национализма 90-х годов, на смену пришел “ползучий” национализм. Суть его, с 90-х годов осталась неизменно-антирусской, но тактика стала более мягкой. Наиболее яркие его проявления - это приоритет изучения казахской истории и государственности, вытеснение всего связанного с русским населением на второй план, а так же постепенное переименование исторических названий, связанных с Россией, с казачеством и с русским народом. Последнее, вызывает особое возмущение, так как несет явную историческую несправедливость и, кроме того, создает элементарные бытовые трудности. дело в том, что по своему звучаю казахский язык не особо то мелодичен, звучит грубовато, что вроде “гыр-гыр”, а иногда просто сложно произносим. Так например исторически сложившийся Пресновский район переименован в какой-то джамбыльский (не уверен, что не пропустил пару согласных), по слухам планируется переименовать исторический казачий поселок Кладбинский. Впрочем, никто не запрещает русскому населению заниматься в сфере бизнеса, но сфера ?начальник - прочно закреплена за казахами. При этом, со слов моих невольных визави, степень профессионализма и общей эрудированности таких вот начальников-султанов, оставляет желать намного лучшего - видимо сказывается в целом, слишком позднее приобщение этого народа к цивилизации с вытекающим отсюда, более низким уровнем образованности. Ну и естественно, плюс восточные традиции – родство-кумовство, бакшиш и т.п. Впрочем последним, Россию сейчас стало трудно удивить.

Добавлено (30.11.2010, 23:11)
---------------------------------------------
Вот и Пресновка, вновь останавливаюсь у памятника на западной окраине станицы. Именно отсюда и пошли в ночь с 08 на 09 сентября 1919г в прорыв красные полки З-й бригады 5-й дивизии. Пошли, что бы затем лечь на поле у Островного. Ну, - глоток воды, в память всех погибших в братоубийственной бойне и вот я уже въезжаю в станицу. На первый взгляд, станица производит очень благоприятное впечатление. Среднего возраста дома, с видимым небольшим, но прочным достатком. Много спутниковых тарелок и машин, за околицей виден такая редкость российских сел - пасущийся табун лошадей. Брошенных домов не заметно. Продвигаясь по огибающей озеро улице, поражаюсь обширности селения с множеством переплетенных между собой улиц. Наконец, на другой окраине села нахожу музей местного писателя - И.П.Шухова. Он уже закрыт, но словоохотливая женщина-бухгалтер объясняет мне где проживает директор музея. Это практически на другой стороне станицы - там откуда я заехал. Вот, е-ма-е! Качу обратно, с помощью прохожих скоро обнаруживается искомый дом. Однако - он закрыт, директора нет дома. Уже вечереет и словоохотливая соседка- казашка предлагает мне обратиться по вопросам истории к местному активисту - председателю Совета ветеранов, проживающему неподалеку. Еду туда. Ветерана застаю на огороде. Узнав суть вопроса, пригнавшего меня в столь дальние края, он уделяет мне время для беседы. Особыми сведениями о Гн он не располагает, но будучи в свое время на одной из руководящих должностей в районе, подтверждает рассказ “Алексеича” об обнаружении останков на озере Филатово, рассказывает, что костей было так много, что экскаваторщики отказались работать. Про могильный курган у Островного, он уверяет, что это обычный скифский курган, а никакое не захоронение времен ГВ. Вообще, с его слов, в станице только одно захоронение периода ГВ - уже виденная мною, могила комиссара Раевского с красноармейцами, да было еще в центре несколько могил местных коммунистов, времен мятежа 1921 года, но сейчас они вроде бы снесены. Со столь скудными сведениями, вновь пытаюсь застать дома директора музея. Никого нет. Где ее под вечер носит? Ну да ладно, - пора устраиваться на ночлег. Любезная соседка-казашка вновь выглядывает за ограду и предлагает остановиться у них. Вежливо отказываюсь - решаю, хоть одну ночь провести в палатке, не зря же я ее с собой вожу. Не спеша еду по станице на ее восточную окраину и внезапно выезжаю на центральную площадь.

Добавлено (30.11.2010, 23:12)
---------------------------------------------
Очень красивое место! Весь вид ее просто располагает к отдыху и вечерним посиделкам. Прекрасно отстроенная, даже по меркам Подмосковья. Аналога в российских селах и даже небольших городах мне просто никогда не встречалось. Прохожие подтверждают, что все здания строились, либо приводились в порядок, в последнее десятилетие. Видно, что прохожие, как местные жители, очень гордятся, что у них в станице такая красивая площадь. Могу только подтвердить их мнение - да, действительно, очень красивое место. Кстати, именно на этой площади 09 сентября 1919 года, казаками была захвачена красная батарея, стрелявшая до последней возможности. При этом был заколот штыками ее командир Яков Самуилович Роман. Сфотографировав площадь, вскоре я уже выезжаю на восточную окраину станицы.
За крайними домами, здесь на 1-1,5 километра расстилается обширная поскотина, за которой с севера и востока виднеются опушки лесов. По направлению к этим лесам, особенно на север, местность начинает немного подниматься и, таким образом, с опушки леса кажется, что станица лежит несколько в низине. По отчету командира белой 11-й Уральской стрелковой дивизии, чьи бойцы, именно ударом с севера и востока, брали штурмом станицу 09 сентября 1919 года, красными были сооружены на поскотине перед станицей три ряда окопов, превращавших селение фактически в полевой редут. Тем не менее, чуть ли не с первой же атакой, как указано в донесении, - следуя быстрым шагом...”, белые бойцы двух полков, достигли красных укреплений и ворвались в станицу. Судя по донесению - это случилось едва ли не с ходу. Глядя сейчас на это поле с окраины станицы, я понимал, что спрятаться на нем наступающим уральцам было абсолютно невозможно. Несколько уклонная местность, возможно и позволяла увеличить темп атаки, но абсолютно лишала естественных укрытий самих атакующих. Ну что ж, - еще один вопрос в копилку истории. Буду надеяться, что когда-нибудь архивы смогут дать мне на него ответ. Каких-либо остатков окопов совершенно не заметно, но это и не удивительно - прошло почти сто лет, а здесь в Казахстане все свободные земли пашутся. Отъехав немного от окраины станицы, невдалеке от опушки леса разбиваю палатку. Небольшой костер, скоро радует меня горячей перловой кашей с мясом, а горячий чай согревает тело и душу. Языки пламени пляшут в наступившей ночной темноте и хочется просто сидеть и неотрывно смотреть на их бесконечную игру. Постепенно костер угасает, лишь слабовидимыми красноватыми угольками, продолжая притягивать взгляд. Начинает подступать ночная прохлада, однако уходить не хочется. Я продолжаю сидеть и смотреть на огромный ковер звезд, раскинувшихся надо мной по бескрайнему небосклону. Не хватает только фырканья лошадей пасущегося рядом табуна, что бы действительно почувствовать себя в иной, какой-то давне-минувшей жизни, без ее, кажущихся сейчас такими мелочными, забот о курсе бакса, ценах на бензин и квартиры. Постепенно ночная прохлада все больше и больше обнимает меня, последний уголек коротко вспыхнув в костре, погасил свою красноватую точку, пора спать.

Добавлено (01.12.2010, 07:21)
---------------------------------------------
Солнце уже начинает припекать, время 10 часов утра. Еще через полкилометра дорога выходит на берег приличных размеров озера, за которым прямо напротив меня виднеется столбик каменной стеллы. Ага, вот и памятник. Как же к нему быстрее добраться? Начинаю изучать карту. Теперь все ясно, я нахожусь на южном берегу озера Семилово, северный берег которого и образовывает тот самый перешеек с озером Филатово, где был перебит казаками красный полк и где сейчас стоит памятник. Сам памятник стоит ближе к северо-восточной части озера Семилово, я же нахожусь на юго-восточной части. Если следовать по дороге, то мне необходимо объехать вокруг все озеро Семилово, а это около трех километров. По прямой же до памятника будет не более одного километра. Правда прямой дороги на карте нет, но проехав еще немного, я вижу явные следы колес уходящие вдоль восточного берега - похоже кто то срезал путь, не желая объезжать вокруг озера. Начинаю вновь изучать карту. На ней обозначено, что восточнее озера Семилово, лежит еще одно безымянное озерко. Судя по карте, между ним и озером Семилово имеется небольшой перешеек, через который можно выйти прямо к озеру Филатово, в том месте где установлен памятник. Внезапная мой мозг ослепляет догадка. Боже, а что там писал Чуйков то? Лезу в талмуты. Точно! Будущий маршал, а тогда еще молоденький комполка, писал, что остатки красноармейцев, вырвавшись из устроенной казаками кромешной рубки, ушли камышами озера на юг. Судя по месту где расположен памятник и по карте, уйти они могли только по восточному берегу озера Семилово через перешеек. Решено, - еду туда же и решительным жестом я поворачиваю рель своего Урала с торной дороги, на две слабовидимые, из примятой травы колеи.
Еду вдоль берега. Первое наблюдение - камыш конечно на озере имеется, но не настолько уж и большой, что бы забравшись в него, уйти от конницы. Откуда то стали появляться первые комары. Их еще не достаточно много, но уже приходится отмахиваться то от одного, то от другого, особо настырного кровопийцы. Впрочем, скорость велосипеда и свежий ветерок позволяют чувствовать себя относительно комфортно. Однако вскоре, дорога ухудшается, приходится слесть с велосипеда и идти пешком. Тем не менее, две слабовидимые колесные колеи продолжают вести меня куда то вперед. Похоже, что кто то, ехал либо на мотоцикле, либо на небольшой машине. дорогой выясняется, что озеро имеет небольшой изгиб, так что сократил ли я свой путь, еще вопрос. Ну хоть пройду дорогой отступивших красноармейцев.

Добавлено (01.12.2010, 07:22)
---------------------------------------------
Камыша по прежнему не так уж и много, как же красные по нему ушли от конницы? Впрочем Чуйков сам в том бою не участвовал, а просто передал рассказ кого-то из уцелевших красноармейцев, так что мог чего-то и напутать. Прошел уже порядка полутора километров, а до памятника еще не меньше километра. Справа и немного впереди уже хорошо видно небольшое безымянное озерко. Сейчас должен быть перешеек. Внезапно я останавливаюсь и замираю. Увы, мои читатели, причиной этого были отнюдь не местные природные красоты. Хотя с небольшого бугра, передо мной и открылся во всей своей красе местный пейзаж, но не слова восхищения, слетели тогда с моих губ. “Твою мать...”, - вот, что потрясенный я только и мог тогда прошептать. Теперь я понимал, куда именно вели эти колесные следы, по которым я так упорно ехал. Здесь действительно был перешеек озер с густой хорошой и видимо очень сочной, с точки зрения коров травой. А за перешейком я увидел - ПРОТОКУ!!! Помниться, как то в детстве я прочитал страшный рассказ Эдгарда По о том, как оказавшиеся в безвыходной ситуации на плоту в океане люди, были вынуждены бросать жребий о том, кого из них первым подвергнуть акту каннибализма. Помню этот рассказ, произвел на меня тогда столь сильное впечатление, что какое то время я не мог есть ничего мясного, мне все мерещился вкус сладковато-теплой крови и к горлу подкатывала тошнота. Глядя сейчас на эту искрящуюся водой на солнце протоку и на карту, радостно сообщавшую мне - ПУТЬ СВОБОДЕН, ЛОДКА НЕ ТРЕБУЕТСЯ, я больше всего на свете желал, что бы рядом со мной сейчас оказался тот картограф. Я знаю, что бы я сделал с ним. Я не стал бы выражать своего изумления неточностями карты, да и спрашивать его что же мы будем теперь делать, я бы тоже не стал. Не-е-е-т, я бы схватил его обоими руками за горло, повалил на землю и впился бы зубами ему в глотку, что бы теплые струйки крови, брызнув из разорванных артерий в разные стороны, сказали бы за меня все, что я думал тогда об этом человеке. Я понимаю, что можно спутать и не нарисовать проселочные дороги, которые в конце концов могут изменяться год от года, но ПРОТОКА?! Это же неизменный природный объект!!! Он либо есть, либо его нет в природе!! Тем более - такая, не менее 10-15 метров в ширину. Твою мать!!! Однако, - эмоции, эмоциями, но надо было что то делать. Теоретически существовал вариант вернуться обратно на два километра, выехать на дорогу и поехать вокруг озера. Этот путь сулил мне дополнительных пять километров пути. Второй вариант был - форсировать протоку вброд. С другой стороны протоки, какой либо дороги не замечалось, но там уже, буквально в километре был виден заветный памятник. Постепенно я стал остывать и соображать - а уж не эта ли протока, а не мифические какие то камыши и не дала казакам, настичь отходящих красноармейцев. Ведь отступая от хорошо видимого сейчас памятника, главное было перейти ее и залечь на бугре, а там можно было просто не подпустить ружейным огнем конницу к берегу. Да-а-а, в общем то все равно не зря я сюда заехал. Ну, что ж, продолжим путь красноармейцев и форсируем протоку вброд, в конце концов небольшое купание в жаркий день даже приятно.

Добавлено (01.12.2010, 07:23)
---------------------------------------------
Берег протоки песчано-серый, при чем цвет песка почему то странно напоминает серый кремированный прах. Края воды усеяны гниющими растениями с резким тлетворным запахом серо-водорода. Вода у берега прозрачно-желтая, но чем дальше от берега, те все более начинает приобретать почему то темный цвет, становясь к середине протоки практически черной. Довольно много комаров. Вообщем, местечко так себе
- как раз для сьемков какого-нибудь фильма об озерном монстре. Бр-р-р!! Раздевшись размахиваюсь и далеко зашвыриваю на другой берег полевую сумку с картами. Остальные вещи сую в рюкзак и лямками привязываю его сзади к шее в районе плеч. Рюкзак довольно тяжел, да и бросать его нежелательно, могут сломаться некоторые предметы. Ну, - вперед! Вода у берега прогрета солнцем и достаточна теплая. Но буквально в полуметре, я понимаю, почему ее цвет начинает темнеть. Дно протоки покрыто липко-черной, холодной грязью, так называемой няшей. Опастность ее в том, что неизвестно куда ты вступишь в следующий момент и любой таящийся в ней осколок стекла, либо острая коряга, способны причинить серьезное ранение, с практически неизбежным в этих условиях заражением. Ступаю медленно, стараюсь осторожно ставить ногу. Дно все время понижается и с каждым шагом, отвратительной вязкой жижи становиться все больше. Двигаясь вперед я ее взбаламучиваю и черное пятно, постепенно расползается по всей протоке. Вода мне уже по грудь, вязкой грязи по колено, а я еще не дошел и до середины. Движение сильно отягащает велосипед, который так же приходиться буквально проталкивать через донную грязь. Одновременно комары буквально тучей висят над головой, облепляют все лицо, лезут в глаза, нос, рот. Отмахнуться от них невозможно, так как обе руки заняты, остается только со свистом втягивать воздух ртом, каждый раз заглатывая по нескольку кровопийц. Делаю еще шаг, вода уже подходит к плечам, на которых висит рюкзак, как бы его не замочить. Впрочем, до середины протоки остается буквально полтора метра, а там уже дно должно пойти на повышение. Решаю побыстрее приодалеть этот самый сложный участок пути и делаю стремительный шаг вперед. Ошибка!!! Велосипед сразу же, где то застревает под водой. То ли во что то уперся, то ли просто не хватило сил протолкнуть его дальше. Судорожно пытаюсь вырвать его на поверхность, однако с каждым рынком вверх, мои ноги все глубже погружаются в холодную трясину. Опоры под ногами не чувствуется, грязь уже липко обхватила мои бедра, а к плечам подступила вода. Рюкзак частично намок и так же давит своей тяжесть меня вниз под воду, а тучи комаров залепляют глаза и не дают даже посмотреть вокруг себя. Холодный, липкий ужас охватывает меня. Я понимаю, что тону, что сейчас, со следующим моим неудачным рывком, я еще глубже, плечами погружусь в воду, увязну еще сильнее, липкая грязь захватит меня за пояс, а черная вода зальет мне лицо, подступит к носу и рту и не даст мне дышать. Меня потихоньку будет тащить вниз, на вязкое и липкое дно, с резким запахом разложения и чего то еще тлетворно-тошнотворного. Панический страх парализует мои движения, кровь бьется в висках и каждый удар ее хорошо чувствуется через, вдруг показавшиеся такими тонкими кожные оболочки. В голове мелькает мысль - “а раки здесь есть? Они же на падаль любят...”. Вдруг вспомнилось, как однажды в детстве мы случайно вытащили из реки дохлую полуразложившуюся кошку, с отваливающимися кусками шерсти и зеленовато-бурого мяса, которая была вся облеплена ползающими по ней раками с громадными клешнями.

Добавлено (02.12.2010, 08:19)
---------------------------------------------
Подступившее к горлу отвращение и ужас ситуации, наверно и придали мне новые силы. Оттолкнувшись обоими руками от скрытого под водой велосипеда, бросив его, я рванулся вверх. Сила толчка была столь велика, что я до половины выскочил из воды и буквально напролом рванулся к берегу. Поднятая со дна моими ногами черная грязь, широко расползлась по всей протоке, окрасив воду на ней в жутковатый черный цвет. Смердило так, словно я был погребен на дне скотомогильника, в его активной стадии разложения. Но это было не главное - я выбрался, а все остальное уже не имело значение. Правда, местные комары так отнюдь не считали. Громадная туча их, буквально повисла надо мной. Одновременно, несколько десятков острых жал вонзались в мое обнаженное тело. Стоять на берегу было практически невозможно и поспешно сбросив рюкзак, я вновь ринулся в черную воду. Теперь надо было спасти моего верного товарища - велосипед, затонувший где то на середине протоки. Вновь черная грязь стала все выше и выше захватывать мои ноги. После каждого моего шага, огромные пучки ее, подобно черным фонтанам вырывались со дна, в лицо буквально бил тошнотворный запах сероводорода. для полноты картины, не хватало только вида мелькнувших над водой гигантских щупалец, либо плеска огромного хвоста, что бы картина мирообитания скрытой от людских глаз болотной нечисти, была бы написана полными красками. Наконец ногой нащупываю моего верного коня. Он полулежит в няше, увязнув в ней колесами по спицы. Вэдохнув поглубже ныряю и ощупью хватаю за переднее колесо. Резкий толчек наверх и вместе с фонтаном донной грязи, ошметками какой то травы, я вытаскиваю моего друга на поверхность и начинаю тащить к берегу. Если бы в тот момент, какой то прохожий увидел меня, то не исключено, что он решил бы, что в старом озере завелся водяной, либо, что ожил утопленник. Облепленный черной грязью и травой, со спутанными волосами, перемазанным черным лицом, я напоминал кого угодно, только не историка-краеведа с двумя высшими образованиями. Буквально продираясь каждый шаг я выкарабкался на берег, где без сил упал на песок. Однако тут же вскочил. десятки, нет - несколько сотен острых жал зудящих кровопийц с наслаждением вонзились в меня. Передохнуть хотя бы с минуту, было положительно невозможно. Спешно смыв грязь с себя и велосипеда, одевшись, я устремился вдоль берега, туда - где уже так недалеко высилась пирамида обелиска. Никакой дороги по эту сторону протоки не было, лишь узкая слабовидимая тропа, указывала, что когда то человек, либо корова проходили здесь. Но, мои читатели, я ничуть не удивился бы, если бы через некоторое расстояние, я наткнулся бы на бренные останки тех безвестных путников. Ехать на велосипеде здесь было решительно нельзя и пользуясь этим, комары буквально облепили меня с ног до головы. Было совершенно невозможно отмахиваться от них и оставалось только как можно быстрее идти и идти вперед, не обращая внимания на десятки вонзившихся в тебя маленьких острых жал. В полной мере я чувствовал себя заживо съедаемым.

Добавлено (02.12.2010, 08:20)
---------------------------------------------
От протоки до памятника, было не более километра, но каждый шаг этого пути, оставлял у меня ощущение, словно я теряю на нем, в буквальном смысле, кусочки своей плоти. Прямо на глазах, облепленные комарами, с почти не видимой, из за серой шевелящейся массы маленьких кровопийц, кожей, мои ноги начинали стремительно распухать. Только тут я понял, что всю дорогу до этого места, комары мне почему то не попадались. Вернее, их отдельное временами жужжание, было ничто, по сравнению с этой, буквально пожиравшей меня сейчас серой массой. Вот наконец и перешеек. В центре его, среди невысокой травы возвышается достаточно необычной формы памятник. Некое переплетение взметнувшейся в небо белоснежной стеллы и каменной плиты. Надписи нет, но растущая вокруг невысокая в целом трава, создает памятнику вид некой ухоженности. Сам перешеек между озерами неширок - 40-50 метров. В центре его проходит полевая дорога, ведущая, если верить карте из станицы Пресновской и поселка Казанского, в расположенную уже в России деревню Покровку. Местность достаточно живописная. Особенно впечатляло большущее озеро Филатово, с полуобрывистыми берегами и темно-синей, искрящейся на солнце водой. Озеро было настолько большим, по здешним меркам, что другой его берег был виден где то у линии горизонта. Это был один из красивейших, из встретившихся мне в пути, пейзажей. Оглядываясь назад я видел темно-серые воды озера Большепесьяное (а не Семилово, как я вначале назвал его по ошибке), слева и справа от перешейка в 1,5-2 километрах виднелись опушки темно-зеленых лесов. Весь пейзаж производил какое-то неуловимое впечатление широты, простора и одиночества. Даже проходящая по перешейку и теряящаяся где то вдали степная дорога, казалось только усиливала своей пустынностью, ощущение чего то надмирно-вечного, мощно-великого, но такого пустынно-одинокого. Впечатление было непередаваемым. до сих пор, вспоминаня ту мою поездку, в моей памяти в первую очередь, сразу же всплывают, такие великие в своей пустоте, берега степного озера Филатово, с его синей водой и вэметнувшейся над обрывистым берегом белоснежной стеллой.

Добавлено (02.12.2010, 08:21)
---------------------------------------------
Осмотрев берег, каких то видимых следов карьера я не обнаружил, однако обратил внимание, что берег озера Филатово везде песчаный, со стороны перешейка несколько обрывистый. Возможно здесь и пытались добывать песок. Тем более, что стелла стоит прямо над этим местом. Однако если казаки атаковали с двух сторон, то бежать красноармейцам на этом перешейке было действительно практически некуда. Отойти можно было только тем путем, каким пришел туда я, бр-р-р, аж мурашки по коже. Однако, по идее, красные могли укрепиться на самом перешейке, благо обойти его с какой-либо стороны, было так же невозможно. Ведь если казаки, на этой открытой степной местности организовали засаду, то только на опушках лесов, от которых до перешейка было не менее километра с обоих сторон. Вспоминаю строки полустершейся рукописи с воспоминаниями одного из жителей деревни Покровки, которая попалась в школьном музее. Он бывший в те годы еще мальчиком, описал, как старавшиеся подойти к красным скрытно казаки, тщательно привязывали гремящую амуницию и как, после боя, в деревне Покровке были допрошены с пытками и наутро расстреляны, семь взятых в плен красноармейцев. Но, если казаки стремились подойти скрытно, то откуда? Местность то открытая. Ну-ка, ну-ка, где там мои талмуты, что там Чуйков в своих воспоминаниях писал об этом бое... Значит-ся так... два батальона, видимо около 500-600 человек, под командованием Чуйкова шли из казачьего поселка Казанский, по дороге через перешеек. Вновь оглядываю пустынный перешеек, значит красные подходили с запада. Воображение рисует мне, как в такой же сентябрьский день, лет сто назад, медленно втягивалась на перешеек, щетинившаяся острыми жалами штыков, пехотная колонна из нескольких сотен пропыленных бойцов, в светло-зеленых гимнастерках. Итак, допустим я командир этой колонны и еду на лихом коне впереди своих бойцов. Что сделал бы командир, при входе в это узкое место? Правильно, разведку выслал бы вперед, - лесок на другом конце перешейка обшарить, засаду упредить. Тем более, что там то и проходит дорога на Покровку и именно оттуда наиболее вероятно и могли бы появиться белые. Значит, спрятаться казакам в леске, что у восточной окраины перешейка вряд ли удалось бы. Так, - что там пишет Чуйков дальше - зайдя на перешеек, заметили на другом берегу озера, в деревне Покровке неизвестных солдат, которые поили лошадей из озера. После этого Чуйков оставил один батальон на перешейке, а с другим батальоном пройдя вперед занял не существующую ныне деревню Моховик.

Добавлено (02.12.2010, 08:22)
---------------------------------------------
Видимо планировал молодой тогда будущий маршал, нанести удар с двух сторон по деревне Покровке. Однако, именно в Моховике батальон Чуйкова сам попал под удар наступавшей из деревни Покровки 11-й Уральской дивизии и отошел без боя на юг мимо озер. Батальон же оставленный на перешейке, со слов Чуйкова, был внезапно атакован скрытно подошедшими казаками и весь перебит в рукопашной схватке. Весь вопрос, откуда скрытно подошли казаки? Либо, они наступая вместе с уральцами прошли по восточному берегу озера Филатово, либо обойдя это озеро с западной стороны вышли в тыл наступающим красным. Если предположить, что казаки наступали вместе с уральцами и повернув чуть правее ударили на перешеек, то красные по идее могли отбиваясь огнем, отойти по дороге на Пресновку. Местность то открытая и заметить казаков можно было бы издалека. Хорошо, а допустим остановившийся на перешейке красный батальон, заметил наступающие на Моховик части уральцев, которые при этом неизбежно показывали батальону свой правый фланг. Что сделал бы тогда комбат? Воображение тут же рисует мне, как надвинув на лоб пропыленный кожаный картуз с красной звездой, красный командир с пшеничными усами, рванув из большой деревянной кобуры черный “маузер”, поднимает его над головой и ‘Вперед товарищи, за революцию!”. Рассудок однако говорит, - а если белых красные заметили, то сами то они что - невидимки что ли? Ведь белые так же легко заметили бы целый батальон на этом пустынном перешейке. Задача... Значит должен был красный комбат, не в атаку очертя голову кидаться, а выждать время, когда белые увлекутся наступлением на Чуйкова в деревне Моховик, покажут засевшему на перешейке красному батальону свой фланг, а то и тыл. А вот тут то уже и можно было, как Засадный полк на Куликовом поле - “Вперед орлы, круши супостата!”. Значит, что бы не заметили белые его бойцов и не разгадали вовремя замысел, должен был красный комбат оттянуть немного свой батальон на западную часть перешейка, а возможно и залечь там, что бы грянуть затем в нужный момент, как нож в спину белому начдиву Круглевскому. Однако, если так, то внезапно атаковать этот батальон, казаки могли только из леска с западной окраины перешейка и тогда, красноармейцы оказывались действительно запертыми на перешейке. Эх, знать бы точно где захоронение обнаружено в 60-х годах было? Если там где памятник, то значит отходя под натиском казаков, с западной части перешейка на восток, вглубь перешейка, красные вышли на наступавших с восточной стороны перешейка уральцев и оказавшись в “мешке” были здесь и уничтожены. Тогда действительно, только от этого места, от памятника, на восточной части перешейка и ведет узкая тропа для отхода между озерами к протоке, по которой остатки батальона могли спастись. А, вот кстати, еще какие-то столбы торчат кривые, боже мой, да ведь это граница! Значит я уже тут битые полчаса торчу как дурак на самой погранполосе! Срочно деру, пока не замели! двигаю в Покровку, а там надо уже и к железной дороге выбираться. домой, домой, пора домой! Сажусь на велосипед, стремительно взлетаю по дороге на бугор и застываю как вкопанный. Прямо в десятке метров передо мной, адом “уазик” российскими номерами. В кабине заметна смотрящая на меня через стекло удивленным взглядом большая овчарка. Е-ма-е! Пограничники!! Влип!!!

Добавлено (02.12.2010, 23:49)
---------------------------------------------
Надо сказать, что Больше-Курейное, было одно из крупнейших сел Зауралья. В сентябре 1919 года белые солдаты 11-й Уральской дивизии, в отместку за совершенное на них ночью в этом селе нападение красных, разгромили само село, выместив всю свою злобу на жителях. Множество местных жителей, включая 12-ти летних детей, было расстреляно, либо убито прямо на улицах и во дворах своих домов, женщины и девушки предварительно были изнасилованы. В ходе этой бойни был расстрелян даже местный священник. Именно за эту расправу, генерал Круглевский и был снят с должности командира дивизии. В селе еще проживают много пожилых людей, хорошо помнивших ту расправу, ведь практически все село было тогда сожжено и в советские годы отстраивалось заново. В центре села стоит большой памятник на братской могиле расстрелянных. Сколько их там никто не знает, но видно, что земля под памятником постоянно проседает и его фундамент весь в трещинах. Первое, что бросается в глаза, уже при подъезде к селу - это плывущий в облаках купол церкви. Она еще только реставрируется внутри, за внешнюю отделку даже не принимались, а потому хорошо заметно, как стены церкви выщеблены множественными пулевыми отверстиями - следами той давней вековой трагедии. Здесь же, у одной из стен были похоронены и 60 погибших тогда белых солдат, в основном из 44 Кустанайского полка. Могилы естественно никакой нет, только трава-мурава в полный рост. Некоторое время назад, курганские студенты, по моей просьбе проводили опрос жителей села, а так же переписали хранившиеся в местной школе воспоминания. Но приехать сюда еще надо будет, а сейчас - все, надо ехать домой. Конечно - влесть с велосипедом в автобус нереально, а потому начинаю поиск какого-нибудь местного счастливого обладателя ‘Газели. Вскоре, такой находится. Объясняю свою проблему. Ехать до станции - 40 километров. Мужик просит 800 рублей, сторговываемся на 500. После достижения консенсуса, мужик говорит мне обождать на улице, пока он выгонит свое корыто. Выхожу за ворота и присаживаюсь на завалинке. Напротив себя, на другой стороне улицы вижу небольшую асфальтовую дорожку уходящую к какому то двухэтажному зданию. Школа что ли? Надо подойти поближе, хоть буду знать где искать, когда в другой раз сюда приеду. Иду туда. Подойдя ближе, с удивлением отмечаю, что над школой почему то развивается флаг. Ничего себе патриотизм, однако! Без штанов, как говориться, но зато в галстуке. Однако и ворота какие-то странные, это кто же их так по идиотски раскрасил то - красно-зеленой краской, прямо скажем - создают наверное настрой на учебу у ребятишек. Боже мой! во я идиот! да ведь это же застава пограничная!! Точно - и мужик какой то у ворот ходит, наверное часовой. Что делать? Сейчас наряд выбежит! Я же даже за километр на местного явно не машу!

Добавлено (02.12.2010, 23:49)
---------------------------------------------
Начинаю медленно пятиться обратно не сводя глаз с ворот заставы, в голове судорожно мелькает - скажу, что краевед, церкви мол изучаю, в Казахстане даже не был. Однако, несмотря на панику у меня в душе, застава продолжает оставаться все так же буднично-спокойной, словно нарушитель в моем лице не вылез нагло прямо к ее воротам. Может сказать что сдаваться мол пришел, надеясь, как говорил Вицын на самый гуманный и справедливый...? Однако, никто ко мне по прежнему не бежит и грозного окрика “Стой! Предъявите документы!!”, я так же не слышу. Пятясь и невольно стараясь пригнуться, выхожу обратно на дорогу, где уже урчит заведенная “Газель”. Бросаю велосипед в кузов, а сам падаю в кабину.
Машина тихонько трогается. По дороге мужик спешно объясняет мне, что если нас остановят пограничники, то надо пояснить, что я его племянник и приехал, упаси бог не из Казахстана, а из Кургана, родного дядю, так сказать повидать. Одновременно мужик достает откуда то из кабины топор и просит засунуть его поглубже под сиденье. “А зачем это?” ‘да в прошлый раз прискреблись, сказали, что это предмет, который может относится к оружию и значит запрещен к перевозке в погранзоне”. “А за дровами то как же?” - недоумеваю я. “да, х... его знает!”, - слышится выразительный ответ мужика. Едем дальше, дорога поражает своей гладкостью. Ни одной на ней кочки либо выщеблинки. Машина идет ровно, гладко, словно плывет. Прям европейский автобан какой-то! Водитель охотно рассказывает, как в середине 80-х годов, перед самым началом “перестройки” строили эту дорогу. Очень благодарен какому то прорабу, который заставлял рабочих по нескольку раз снимать и переделывать уже уложенные участки дороги, добиваясь, что бы все работы были сделаны, точно в соответствии с требованиями. В результате, со слов моего водителя с середины 80-х годов, то есть с момента постройки, дорогу ни разу не ремонтировали, а по ощущениям она ремонта и не требует. Однако, со слов мужика, эта дорога - было последнее, что построилось у них в районе. Таким образом, от темы за дороги, плавно переходим к разговору в целом за жизнь. Интересуюсь, как сказались у них на селе, столь широко рекламируемый путинский национальный проект “Сельское хозяйство”, есть ли от него какие-то перемены. Мужик подтверждает, что слышал по телевизору за этот проект, но у них в районе он не знает ни одного человека, который смог бы получить через него деньги на развитие хозяйства, видимо, по мысли водителя, деньги выделяемые но проекту, делятся где то еще не доходя до российских сел. У них же в селе, со слов водителя, жизнь как стала ухудшаться в конце 80-х годов, так перемен к лучшему пока не заметно. Как же так? Рассказываю ему про то, что видел в Казахстане.

Добавлено (02.12.2010, 23:50)
---------------------------------------------
На моих словах о компенсации государством селянам затрат на ГСМ, водитель скрипит зубами и поясняет, что ему для того что бы засеять минимальную площадь, ему необходимо потратить 1000 рублей на ГСМ, а продав урожай он получит максимум 1500 рублей. Это при условии, что не дай Бог, техника не сломается. В случае же поломки техники затраты на ее ремонт вкупе с затратами на ГСМ, сразу же превышают все возможные прибыли. ‘Так разве льгот на ГСМ у селян нет?”, - недоумеваю я. “да какие там льготы, сынок же губернатора Богомолова всю торговлю бензином в области держит, он что льготы за счет своего кармана нам давать будет? Все же поставки бензина только через него идут, не дай Бог, у кого другого бензин купить захочешь!” - отвечает водитель. “А государство то с техникой не помогает?” - наивно интересуюсь я. Тут и выясняется, что вся техника еще с поздне-советских времен, ходит на честном слове и что бы собрать один комбайн, необходимо разукомплектовать несколько. “А кредитов льготных на новую технику не дают?” “да взял тут один кредит, купил комбайн, а тут неурожай, не смог выплатить проценты, так комбайн забрали, полхозяйства описали и еще до сих пор должен остался”. Вижу, как у водителя перекатываются на скулах желваки. Наконец с какой то глухой безнадежностью в голосе он выдавливает: “У нас тут будущего нет, хоть бы дети отучились, да уехали”. “А где они учатся то?” “да в школе еще, вот и тянусь, что бы хоть у них, какая то жизнь впереди была, а мы уж ладно...”. Остаток пути проводим в грустном молчании. За окном мелькают все те же нищие деревеньки с красивыми названиями, которые дали им наши прадеды - Серебрянное, Сливки, Моховик, Гусиное, но с некрасивой жизнью, в которую загнали мы себя сами. Вот и Макушино. На въезде сразу же попадаем в такую колдобину, что опасаюсь за передний мост “Газели”. Водитель снижает скорость до минимума, мы буквально крадемся змейкой среди достаточно глубоких, одна на одной, ямин. Следов ремонта дороги не заметно вообще, видимо по мнению властей она ремонта не требует. да. действительно, разогнаться по ней можно лишь на танке. Водитель поясняет, что нормальный ремонт дорог в Макушино делали тоже, только в советские годы, а сейчас лишь латают порой для вида отдельные ямины, которые вновь образуются уже на следующий же год.

Добавлено (02.12.2010, 23:51)
---------------------------------------------
Вот и станция со стандартной постройки вокзалом. Здесь я прощаюсь с моим невольным визави и вызывая своим внешним видом, подозрительные взгляды сотрудников милиции, покупаю в кассе билет до Кургана. Затем, станционная столовая, а-ля “Общепит”, радует меня просто какими то советскими ценами на обеды, а бутылочка холодного пивка, словно смывает с меня, весь жар степных дорог. А вот и электропоезд. Сидя, на кажущейся тогда, такой уютной деревянной скамье, я мог мысленно подвести итог своего небольшого путешествия. Итак, цель моей поездки, была в целом то достигнута - мне удалось осмотреть места наиболее крупных боев периода Гн. Конечно, еще потребуется как минимум одна поездка в те края, но начало уже положено. История впервые, несмотря на многие прошедшие годы, острожно приоткрыла передо мной, некоторые свои, казалось бы надежно скрытые страницы. Но, на самом деле, как я теперь четко понимал, главное в этой поездке, было совсем другое. Оказалось, что проучившись полжизни и получив два высших образования, я хорошо знал историю древнего Рима и Греции, Западной Европы и США, я знал о чем говорил Перикл и мыслил Платон, какие работы написал Ленин и что было запланировано планом ГОЭЛРО. Но оказывается, что при этом я практически не знал своей собственной страны, тех тайн, которые скрывают ее пустынные степные дороги, ее широкие поля и березовые перелески, плещущие водой в камышах озера. даже в курсе краеведения, на историческом факультете, никто из преподавателей никогда не обмолвился нам, лопоухим студентам, что буквально в десятках километров от наших домов, когда то, сто лет назад, в кровавых схватках полегли сотни бойцов, чьих то дедов и прадедов. Внезапно, я вдруг почувствовал себя так, словно у меня украли часть моей истории, того времени, которое я потратил на получение образования. Однако, на ум приходил и другой вывод. Только теперь, проехав по стране, я понимал в каком реально положении находится сейчас наша страна. Теперь не было никаких иллюзий относительно ‘улучшающейся” с 2000 года, жизни своих сограждан. Не тех, кто в каменных джунглях обожравшихся от халявных нефтедолларов мегаполисов, удачно устроился у распила казенных денег, а основной массы населения, тех про кого говорят - Там собрался у ворот, Этот как его, - народ”.

Добавлено (02.12.2010, 23:51)
---------------------------------------------
Теперь уже не было в моем сознании места малиновому пустозвону путинских речей с телеэкрана. Я прекрасно понимал теперь, чего стоят все его напевы - только подтереться ими. Со всей очевидной беспощадностью, для меня вдруг стало очевидно, что власть у нас осталась прежней - такой же, какой она и была с 1917 года, советской по своей сути, плюющей на людей и готовой пойти на любые преступления против своих сограждан, ради достижения своих собственных благ. Основной принцип ее прост - пусть хоть все сдохнут, лишь бы я мог пользоваться властью и лишь бы лично моему пузу было тепло и сытно. Теперь не было иллюзий и относительно того, какое именно образование следует давать своему ребенку. Он должен быть способен, со своим образованием, в любой момент рвануть из этой страны, уехать куда глаза глядят и быть востребованным как специалист на Западе, У нас же, теперь я это понимал особенно отчетливо, все можно изменить, только устроив второй раз 1917 год. Но был и еще один вывод, к которому пришел я, трясясь в вагоне электропоезда. Эта поездка показала мне, что люди у нас в стране, несмотря на все катаклизмы, остались в массе своей все теми же - простыми и отзывчивыми. Их и их детям не хватает сейчас очень много в своей жизни, в том числе элементарной информации, которая позволяет трезво, с точки зрения исторического опыта предков, оценивать происходящее вокруг. А значит, моя работа нужна этим людям, нужна их детям, а следовательно и важна. Я вдруг как то особенно осознал, что собирая мельчайший материал по краеведению, я делаю на самом деле - нужное и полезное дело. А значит надо продолжать эту работу, не останавливаться, ни смотря ни на какие трудности, пока не будет достигнут результат. И пусть. мысленно сказал себе я, это и будет той единственной реальной пользой, которую я сейчас могу принести своей стране. За сим, позвольте откланяться, с уважением к моим читателям,

Я рассказ начну неспешно,
о событиях былинных.
Временах, покрытых пылью
От упавших звёзд небесных.

На холме, на высочайшем,
Что вознёсся над тайгою.
У реки с водой хрустальной
Город выстроен красивый.
Стены города как пояс
Знатного вождя сверкают.
На врагов тоску наводят
Неприступностью своею.

В этом городе великом
Что Эмдером называют,
Жили славные батыры,
Братья княжеского рода.
Каждый поданный Эмдера,
Будь рыбак или охотник,
Знал о подвигах батыров
Из рассказов- полупесен
Разлетевшихся по свету,
Словно стаи диких уток.
Воспевавших доблесть братьев,
Красоту доспехов ярких,
Остроту мечей волшебных
И удачу в битве жаркой.

Добавлено (06.12.2010, 02:14)
---------------------------------------------
Среди братьев тех косатых
Выделялся младший княжич,
Яг, волшебно быстроногий.
Самый быстрый среди многих
Испытания прошедших.
Выделялся он осанкой,
Словно кедр на скалах диких.
Красотой лица батыра
восхищались все в округе.
Перед доблестью военной
Даже братья преклонялись.

Дочери родов знатнейших
Лишь о Яге все мечтали,
И на праздниках священных
Взгляды стрелами летели
На батыра молодого.
Но впустую улетали
стрелы яркие красавиц,
Образ дивной Валпэсэн
Как щитом прикрыл от мира
Сердце славного героя.

Валпэсэн, мечта батыра
Лишь во сне к нему являлась
Красотой, как саблей острой
Сердце Яга надрезала,
Заставляя на рассвете
Просыпаться от желаний
Прикоснуться к ней руками…
…и понять, что лик волшебный
В странном сне опять остался.

Добавлено (06.12.2010, 02:14)
---------------------------------------------
У ствола священной ели
Яг не раз богам молился
Чтоб дорогу указали
Где найти любовь батыра.
Боги сжалились над Ягом.
Филин мудрый, как то ночью
Объяснил дорогу к милой.
«По реке родной, знакомой
Ты пройдёшь до встречи с Обью,
И по галечным прибрежьям
Путь держи до гор священных.
Там великие шаманы,
что богам приносят жертвы,
путь до Конды вам расскажут
и покажут направленье.
В красных водах Конды дикой
В глубине проток и урий,
Стоит город очень древний
Из начал времён далёких…
Князь им правит.
А во сне ты деву видишь
это дочь его . Не мешкай.
Запрягай оленей быстрых,
Путь далёкий и опасный
Братья пусть тебе помогут
Быть тебе с твоей невестой.
Но запомни, что за это
Боги требуют награды.
Лишь наполнив чаши кровью
Будут боги жертвам рады».
Объяснив дорогу Ягу,
филин взмыл и растворился
слившись с соснами и тьмою…

Добавлено (06.12.2010, 02:14)
---------------------------------------------
Утром, ясным и морозным,
Братья принялись за сборы.
Загрузив калымом нарты,
Запрягли оленей лучших
Вожаков из стад окрестных.
И вдоль быстрого Эмдера
В сторону Оби Великой
По таёжным тропам хитрым
Богатырские упряжки
Словно ветер полетели.

Долог путь был славных братьев
По речным долинам к месту
Где жила невеста Яга,
Валпэсэн, цветок таёжный.
Боги милостивы были
И батырам помогали
Отыскать укрытый город
В лабиринтах старых урий.

Возле города, открыто
Что бы ясно было князю,
О намерениях честных
А не хитрости военной.
Братья встали на ночёвку
Рассудив, что утром светлым
Все дела решать надёжней.

Солнце лишь слегка коснулось
Небосклона при восходе.
А у крепости старинной
Богатырь стоит достойный,
Из батыров самый старший
Среди братьев самый мудрый.
Ожидая слово князя
На желание сродниться.
Вот ворота распахнулись
Вместо князя вышел воин.
Братом девушки назвался
И отказ батыру кинул
Словно кость собаке дряхлой.
Меч сверкнул в руках эмдерца
Оскорбление смывая.
Князя сын упал, и душу
Боги приняли как жертву.

День и ночь старухи выли
Посыпая пеплом лица.
Провожая в путь последний
Меминэко, сына князя.
Сына младшего, из рода
Что на Конде был старейшим
И известнейшим повсюду.

После смерти Меминэко
Князь решил пойти на хитрость
Чтобы сыновей дождаться
Возвращавшихся с набега
На полуденные земли.

Принял князь калым богатый
Чтобы дочь отдать за Яга.
Но условие поставил,
Валпэсэн уехать сможет
Лишь с приездом старших братьев.
И традицию нарушить
Никому он не позволит.

Добавлено (06.12.2010, 02:15)
---------------------------------------------
Через некоторое время
В город въехали батыры,
Братья Валпэсэн вернулись
Из далёкого похода.
Кони дивные под ними
Словно с крыльями копыта,
Так легка по снегу поступь.
Солнце золотом играя
Отражается в доспехах.
У седла по ветру вьются
Волосы врагов убитых,
Знак побед на поле битвы.

У вечернего застолья
Где должна бы песня литься
О героях и походах,
Тишина в углах таится.
Весть о смерти Меминэко
Превратила в камни лица.
Князь, в безумии от гнева
Приказал, за брата в жертву
Принести богам кровавым
Головы сынов Эмдера.

Крики ярости и вспышки
От клинков из стали белой
Возвестили утром миру
О предательстве и смерти.
Старший брат, батыр Эмдера,
Первым в бой вступил смертельный.
Помогая младшим братьям
С Валпэсэн в тумане скрыться.

Но погоня всё ж настигла
Нарты лёгкие батыров.
Кровью снег покрылся белый
Кровью братьев из Эмдера.

Валпэсэн и Яг сумели
След запутать.
Как лисица,
От собаки убегая.
Петли делает игриво.
Снег и ночь укрыли их, помогая скрыться…

Добавлено (06.12.2010, 02:17)
---------------------------------------------
http://www.hist.usu.ru/urc/Russian/BuckletR.htm
это ссылка на оригинал перевода былины с хантыйского...

Поезда несутся быстро,разлучая и сближая,
Расстояние-граница,дали сказочность живая,
А в вагонах едут люди,всё спешат туда-обратно,
Это судьбы,это судьбы,неизвестно,непонятно.

Кто-то выйдет очень скоро,ну а кто-то до конечной,
А меня мой милый город встретит дождиком конечно,
И я выйду,кто-то сядет пред стеклом моих раздумий,
Может быть и он узнает,что я думал в вечер лунный

О вокзалах,о дорогах,о разлуках и о встречах,
О ненужных разговорах сохранить любовь навечно,
О слезах,что у пирона никогда незамечаешь,
Я смотрю,а у вагона ты опять меня встречаешь...