Форум "Искатели"

Y-образная портупея обр. 1939 г у немца оригинальная ) цвет оригинальный
Мр-38,40 оружие так сказать, "унтерофицерское" основное оружие немецкого пехотинца - маузер 98к (вот подразделение немцев, человек в 10 наберем, тогда унтер будет с мп-хой у них ходить ). А так вся форма и снаряга до каждой пуговички и шовчика (абсолютно серьезно) аутентичная, т.е даже по материалам, из которых выполняются копии выполняются техусловия 40-х годов. Надо показать не как привычно Немец с мп-хой, с закатаннымы рукавами :), а как было на самом деле ) хотя бы по форме Вот до соберу я по 41-му полный комплект, одену каску сш36, и многие даже и не поймут, к какой армии я буду принадлежать (тут уже были мнения, что к китайской))))) )

Вот реальный Ганс по 41, позирует

А тут ребятки окапываются по всем правилам на нашей земле

Кстати, вот ентот экземпляр на унтера не тянет... Может он у него МПху одолжил, для пущей важности?

С уважением,
Billon

Итак, начнем Вермахт носил только лишь одного нагрудного орла, орел на левом предплечье - это удел СС, у них на правой стороне груди орел отсутствовал, и пришивался только на левое предплечье. Перевернутый угольник (один, или два, а может быть два с звездочкой в середине) - это ефрейтор, обер ефрейтор и штабс-ефрейтор соответственно, если же говорим про СС, (особенно из фильма про Штирлица) то там эти треугольники, имеющие больший угол, называется "Старый борец" т.е пришивались тем, кто вступил в НСДАП до 1933 года. По поводу пилотки: пилотка у нашего немца есть, каску можно было одеть, или снять по усмотрению командира, кепи М43 действительно были введены в 43 году(для всех фронтов, кроме Африки, там с 1940 года) , но очень похожие на них использовались всю войну горными стрелками (введены примерно в 1929 г) . Так что еще, орел на них естественно был другим, не нагрудным, и еще была розеточка цветов имперского флага.

Я честно говоря не специалист, так просто читал когда-то книжку по амуниции вермахта. А так... У него простой солдатский ремень, отсутствуют вспомогательные ремни и кажись нет положенной унтеру кобуры под короткоствол.

С уважением,
Billon

Впечатляет. А почем уходит бижутерия? Я в плане прицениться на подарок маме.
С уважением,
Billon

в Карелии и беру.. и в Мурманской области - специально ездил в 2006 - еще не досохли корешки.. а так - есть немножко старые запасы. я ж не на поток это дело поставил, так, для души..

в среднем сорок баксов брошка или кулончик. Эксклюзивы - где пейзаж прорисован собственно деревом и краски практически нет - на порядок дороже. К примеру - брошка "Несси" - там тело этой мифической динозаврихи не нарисовано краской, а является инородным включением в теле корня.. оно само проявилось при распиле и шлифовке, дорисовано только утолщение в форме головы...

не смущайте.. просто разные стили и размеры, у меня миниатюра. .. но, к примеру, такая вывеска - мне совсем не по зубам.. я бы у вас заказывал, для баньки-то. Ибо есть стиль и чувство дерева.

Утро… Прохладное, мокрое, совсем не похожее на то летнее утро, которые сотнями отложились в памяти, наполненные солнцем, пением птиц и бесконечным теплом.
Идем, тяжело ступая по влажным, имеющим какой-то невероятно приятный запах, шпалам, выпуская в легкий и свежий воздух клубы теплого пара. Тело ноет от усталости, мысли туманны и кажется, что если сейчас на секунду закрыть глаза, можно провалиться в глубокий, лишенный страхов и тревог сон, которого так не хватает в последнее время. Еще вчера, занимая позиции возле станции Сабик, мы думали, что дальше врагу дороги нет, а сегодня бежим, бросив пулеметы и винтовки, потеряв десятки хороших товарищей.
Утренний воздух окутан непривычной и прозрачной безмятежностью.…Идешь и стараешься как можно тише ступать тяжелым ботинком, боясь нарушить покой окружающих деревьев, огромные стволы которых, словно сказочные живые существа, с укором смотрят нам вслед. Я заметил, что чем ближе ты находишься к смерти, тем меньше начинаешь жить настоящим, постоянно окунаясь в милое и с трепетом хранимое прошлое. Вот и в эти минуты, я окунулся в недавнее прошлое, наполненное искренними детскими мечтами и радостями, наполненное ярким и теплым светом, прошлое без стрельбы, крови и страданий…
Часам к одиннадцати вышли к первому разъезду, на подступах к которому нам необходимо было организовать новую линию обороны. Местность для организации обороны была очень хорошая: железная дорога, словно стрела разрезала возвышенность, состоящую из нескольких ярусов, сторона, с которой должны были пойти чехи просматривалась на версту. Установив для прикрытия по обеим сторонам железной дороги пулеметы, мы принялись рыть окопы, которые из-за каменистого грунта получались неглубокими. Я с частью отряда Петроградских матросов находился на правом фланге нашей обороны, который прикрывался одним лишь «Льюисом». Ох уж и удивительные люди эти матросы, с минуты на минуту появится враг, а они, виртуозно используя крепкие словечки, шутят, и кажется, что нет такой силы, которая была бы им страшна.

Добавлено (24.09.2009, 01:07)
---------------------------------------------
Из моего окопчика открывался прекрасный вид: вдалеке, словно огромные складки какого-то великанского одеяла, виднелись горы, покрытые густым, подпирающим небо, лесом, казалось, что ты в этом мире ты, всего лишь песчинка, полностью подчиненная воле ветра. Все уже закончили рыть окопы, и тихо сидели, сладостно втягивая в себя папиросный дым, а наш пулеметчик- паренек лет семнадцати все еще продолжал старательно маскировать земляной отвал; словно строя зимний ледяной городок, он худыми руками утрамбовывал землю, будто украшая ее еловыми и березовыми ветками. Неожиданно раздались взрывы, земля черными фонтанами поднималась то тут, то там, засыпая нас своими смертельными брызгами. Подняв голову, я увидел стоящего во весь рост паренька-пулеметчика, на его лице не было ни страхи, ни беспокойства, он словно просто прогуливался по лесу. Правая рука паренька от кисти до плеча болталась, как у веревочной куклы, вероятно, рядом угодил снаряд. Честно говоря, никто даже не пытался остановить, или как-то спасти его, вражеская артиллерия заставляла свернуться калачиком и сужала мир до дна твоего окопа, в такие минуты каждый думал только лишь о своей жизни, все высокие идеи и лозунги теряют смысл под артиллерийским огнем. В следующий раз, выглянув из окопа, я не увидел парня, вероятно, его сразил один из тысячи осколков, с ужасным свистом разрезавших, наполненный пороховым дымом, воздух. Артиллерия стреляла с небольшими перерывами около двадцати минут, после чего на железной дороге показались фигуры наступающих чехов. Один из матросов, ползком добрался до «Льюиса» погибшего паренька и открыл огонь. С левого фланга также послышалось злобное хихиканье пулемета, которое заставило чехов залечь. Вдруг, откуда-то справа прозвучало несколько одиночных выстрелов, вероятно чехи, обойдя наши позиции, практически вплотную подошли к окопам. Я и еще около десяти человек кинулись на правый фланг. Те, у кого были с собой лопаты, начали рыть какое-то подобие окопов, а мы, спрятавшись за деревьями, открыли огонь по бегущему на нас противнику, который тут же залег, укрываясь за многочисленными пнями. Рядом со мой лежал матрос, который громко ругался, наполняя магазин винтовки,– он забыл прихватить приготовленные запалы к гранатам, которые сейчас бы очень нам пригодились. Выстрелы слышались повсюду, вероятно, чехи наступали тремя колоннами: по железной дороге, – которую мы приняли за основную, и двумя обходными, о которых при рытье окопов мы совсем не подумали. Минут через тридцать замолчали оба наших пулемета, и центральная чешская колонна начала свободно наступать вдоль железной дороги. Наша высота была полностью затянута густым дымом, в котором то тут, то там виднелись нелепо согнувшиеся сидячие и лежачие фигуры, со страшными, словно фарфоровыми лицами, смотрящими в ждущую их бесконечность… Смерть сейчас была невероятно близка, она воспринималась чем то естественным, но имела отнюдь не романтичное и героические лицо…
Тихонько опустив винтовку, я ползком стал двигаться к дальнему краю нашей высоты, а потом, резко выпрямившись, побежал, стараясь уйти как можно глубже в лес, как можно дальше от смерти …
Иду, опять тяжело ступая по влажным, имеющим какой-то невероятно приятный запах, шпалам. Я не знаю, куда мне идти, не знаю, уцелел ли кто-нибудь из наших, не знаю, что будет дальше…
За что погибли мои товарищи? Я тоже не знаю… Быть может, время поставит все на свои места...

Добавлено (29.09.2009, 13:19)
---------------------------------------------
Сил больше не было. Своей маленькой саперной лопаткой я изрядно потер руки, которые стали похожими на руки нашего пасечника, всегда искусанного своими любимыми пчелами. Стало темнеть, поступило указание, траншею продолжить только лишь до большой раскидистой березы, а от нее до самого тракта вырыть отдельные ячейки, люди начали волноваться и, несмотря на усталость с новыми силами продолжили работу. Вероятно, противник был уже на подходе, хотелось как можно быстрее вырыть себе хоть какое-то укрытие. Свою ячейку я выкопал так близко к тракту, что мог разглядеть лица товарищей, находившихся с той стороны, которые уже закончили свою работу и спокойно отдыхали. Пытаясь поднять, мешавший мне корень, я сломал деревянную ручку своей лопаты, а сам штык с досадой бросил на дно вырытого окопа. Руками я сделал в своем окопчике «полочку», и сложил на нее, лежавшие до этого в карманах, патроны, обложил травой свежий круговой отвал земли, которая в этом лесу была непривычно мягкой. Бывает даже сильно топнешь , и патроны на полочке засыпает свежей землей, а найти их потом дело не простое. Я сел на дно своего окопчика, закурил, и не заметил, как погрузился в глубокий сон, в котором пусть и не много, но удалось пожить той, старой жизнью, с запахом свежего сена, с матерью, с любимой соседской девчонкой.
Даже во сне я чувствовал, что окружающий мир затих, земля, словно устала от бесконечных разрывов и стонов, и сейчас пыталась сохранить каждую минуту опустившейся тишины. Сегодняшняя ночь не таила в себе опасностей, она не несла первобытный страх, свойственный человеку, а напротив, была мягкой и невероятно волшебной.
Хотелось продлить, удержать еще хотя бы на несколько минут эту чудесную ночь, но первые лучи солнца, стрелами пронзив успокоившийся воздух, осветили землю, еще прохладную и сырую от утренней росы.
Открыв глаза, я увидел огромную божью коровку, такую, каких никогда до этого не видел, расправив крылья, она с едва слышным жужжанием полетела куда-то верх, в свободное синее небо, которое словно решеткой было закрыто стволами высоких лесных сосен. Поднявшись, я увидел, что мои товарищи напряженно всматриваются в лесную чащу, кто-то нервно курил, кто-то в сотый раз пересчитывал патроны, а бородатый, незнакомы мне старик, с хозяйственным и деловитым видом укладывал ручные гранаты на бруствер, чтобы воспользоваться ими при первой же возможности. Справа от меня послышались выстрелы, потом еще и еще, затрещали пулеметы. В соседнем окопчике прозвучало пару выстрелов, вероятно, окутанные страхом бойцы, путая причудливые лесные коряги с противником, открывали по ним огонь. Мне не было страшно, я будто был не здесь и не сейчас, все это словно происходило не со мной. Со стороны тракта на меня двинулись несколько фигур, я прицелился, но вовремя заметил, что это наши, видимо покинувшие свои окопы бойцы, бежавшие в диком ужасе, без оружия, через секунду они оба упали , будто куклы раскинув в разные стороны руки . За ними показались еще несколько фигур – вероятно чехи. Я прицелился, выстрелил и огромного роста молодой парень упал, согнувшись так, как гнется под тяжелой каплей росы травинка, он упал с застывшим на лице ужасом, пролив свою кровь на чужую землю…
Где-то впереди слышались разрывы артиллерийских снарядов, было видно, как поднимаются миллионы маленьких пыльных столбиков, по земле словно бил какой-то смертельный дождь...
Вероятно стреляли с нашего бронепоезда, полагая, что враг наступает с фронта… Неожиданно, разрывы прекратились, и по лесу эхом отдалось все нарастающее чихание парового котла. Было ясно, что поезд уходит, скорее всего, опять заклинило орудие...
На секунду обернувшись, я увидел, что в соседних окопах никого нету… Блеск штыка… Странный металлический звук… Упал…
И опять сон, запах свежего сена, мать, любимая соседская девчонка, теперь уже навсегда…