Форум "Искатели"

Добавлено (16.04.2010, 00:11)
---------------------------------------------
Вот уже и последняя станция “Зауральская”. Название незнакомо и слегка режет слух. Ба, да это же, знакомое с детства село Половинное, центр одноименного района. Где то здесь проживает двоюродный бабушкин брат - дядя Иван. Начинается пограничный контроль. Собрав у всех следующих в Казахстан паспорта, пограничник проверяет их по ноутбуку, в котором у него видимо и есть база данных. Мой московский паспорт и внешний вид туристаконтрабандиста его немного заинтересовывает. Что бы не морочиться с объяснением сумасшедших мотивов поездки, говорю, что еду к родственникам в Пресногорьковскую. Объяснение погранца устраивает, шмона тщательно уложенного рюкзака удается избежать.
Наконец, электропоезд медленно двигается дальше. Ну, - здравстсвуй Казахстан!
Первое впечатление от проплывающих за окном пейзажев, в плане растительности - та же Курганская область. Но вот и первая станция Зерновая. Еще планируя маршрут путешествия, я решил что выйду именно здесь, так как из Зерновой лежит прямая и самая короткая дорога на станицу Пресногорьковскую. Ехать на электропоезде до конечной остановки маршрута - станции Пресногорьковской (она же поселок Троебратный), я не планировал, так как это больше чем в два раза удлиняло бы мой путь. Итак, с горем-пополам сгружаюсь с велосипедом и рюкзаком на платформу. Электропоезд, тут же, словно только и ждал когда я выйду, уходит. Начинаю озираться по сторонам в поисках представителей власти, у кого можно было бы оформить временное разрешение на пребывание на территории Казахстана. Никого! Приходится обратиться к станционным рабочим. Уяснив суть проблемы, они объясняют, что пограничники и таможня находятся в конечной точке маршрута электропоезда - на станции Пресногорьковской, до которой от Зерновой еще 18 километров. Я в шоке! Мой путь не то, что удваивается, он уже учетверяется. Но делать нечего и кляня себя за необдуманность. начинаю на велосипеде двигаться по грунтовой дороге в сторону виднеющегося на горизонте Троебратского элеватора. По дороге обдумываю, что буду объяснять представителям власти, откуда я такой Нарисовался. Вот наконец и Троебратный. Из истории припоминается, что основан он где то в 19 веке, переселенцами. Внешне, поселок мало чем отличается от любой другой зауральской железнодорожной станции. Тот же элеватор, моя путеводная звезда, те же широкие пыльные улицы. Впрочем, как раз улицы то и отличаются. На них абсолютно нет, пусть разбитого, но все же асфальтированного покрытия. Представляю, что здесь творится в дождь! Впрочем погода благоприятствует, солнышко ясное, небольшие облачка навевают мысль о пикнике за городом.

Добавлено (16.04.2010, 00:12)
---------------------------------------------
А вот и станция, прохожие указывают здание таможни. У входа, лениво курит средних лет жирный казах, в форме с погонами. Спрашиваю - где мне оформить временное разрешение. Казах в недоумении - кто я? Объясняю, все ту же версию про посещение с малолетства не видимых родственников и ошибочное сгружение. по собственной глупости, на станции Зерновая.По глазам казаха вижу, что у него зреет какая то мысль, по опыту знаю, что у восточного чиновника мысль может быть только одна - как на мне заработать - запарить мне вконец мозги длительной проверкой, либо привязать меня каким то образом к нарушению правил въезда на территорию Казахстана. Предупреждая ход мыслей казаха, объявляю ему, что в Зерновой помимо меня, якобы сошло с электропоезда, еще несколько человек с какими то большими баулами. Реакция казаха сразу меняется, он начинает выяснять не видел ли я что в баулах и куда именно пошли те люди. Говорю, что с людьми не знаком, а пошли они в поселок. Казах тут же намыливается уйти, но тут уже я его торможу и спрашиваю так как же быть с регистрацией. Казах поясняет, что регистрацию выписывают пограничники, но они проверив прибывшую электричку уже ушли и будут только вечером. Впрочем, чуть понизив голос, - продолжает он, пограничники с меня деньги затребуют, и интересуется - смогу ли я заплатить? Дурилка картонная! Таких дешевых закидонов, я в своей жизни ящиками видал. С невинным видом говорю, что денег к сожалению нет, все потратил на билет сюда и если не хватит оплатить регистрацию, то уеду на обратном электропоезде. Вздыхая, казах уходит, сказан мне напоследок адрес проживания пограничников. С помощью все тех же местных жителей, в конце одной из сельских улиц наконец то находится погранзастава. Вопреки моим ожиданиям, это оказалось не укрепленной для круговой обороны казармой с флагом и гербом, а покосившейся половинкой сельского дома, с заросшим травой двором, откуда на мой стук выглянул полуголый русский парень в камуфляжных штанах. Глянув паспорт и узнав, что еду я к родственникам, он в течении пары минут выписывает мне временное разрешение и предупредив, что теперь я могу находится на территории Казахстана пять суток без регистрации, желает мне счастливого пути. Ну, все - формальности соблюдены, теперь в дорогу. Все те же местные жители показывают, что от Троебратного на Пресногорьковскую идут две дороги. Одна из них более длинная, идет по асфальтированной трассе Петропавловск-Кустанай до поворота на Пресногорьковское, а другая, на пяток километров короче идет прямо по степи. Ну, конечно же - по степи, по родному для сердца казачьему краю, долой асфальтированную современность! Вежливо отказавшись от предложения объяснявшей мне дорогу, средних лет страш ненькой казашки, задержаться и пообедать у нее, я наконец то выезжаю в Степь!

Добавлено (16.04.2010, 00:12)
---------------------------------------------
Степь! Древний край казачьей воли! В голове еще что то крутится из Гоголя, но душа уже полна новыми впечатлениями. Какой же прекрасный край! Местность разительно отличается от плоского лесо-степного Зауралья. Широкие, бескрайние просторы, то тут то там пересекаются невысокими возвышенностями-”грядами”, с разбросанными по ним березовыми перелесками, а в небольших низинах, то тут, то там, мелькают синеватой гладью небольшие озерца. с заросшими камышом берегами. Воображение услужливо подсказывает, как ехали когда то по этой же земле казачьи дозоры, с пиками наперевес, пристально вглядывались в даль бородатые казаки в мохнатых папахах, да таились в тени березовых рощ, казахские “барантачи”. Ноги же, меж тем крутят педали и мой старенький ‘Урал’ довольно бодро бежит по накатанной степной дороге. Постепенно от эмоциональный восторгов, перехожу к трезвому разглядыванию окружающей действительности. Сразу бросается в глаза, что практически вся Степь распахана и засеяна, где то в дали слышится шум техники, на горизонте видны комбайны. Разительное отличие от российской сельской действительности. Под впечатлением столь разительных отличий, недобрым словом поминаю курганского губернатора Богомолова, наглядное подтверждение достижений которого, проявляется лишь в построенном в центре города, в саду декабриста Розена, личном особi-iяке. Солнце, меж тем, начинает все больше и больше припекать, а станица, что то все никак не мелькнет за очередной “грядой”. Постепенно заканчивается вода и я все больше начинаю опасаться теплового удара. В Степи это практически смерть, так как до позднего вечера, до возвращения работающей в поле техники домой, по дороге может ни проехать ни одной живой души. Вскоре воды остается на последний глоток, выпить который я решаю, только когда точно пойму, что сейчас потеряю сознание. И тут, как колубовому матросу, мне захотелось кричать “Ура! Земля!”, - за очередным поворотом мелькнули дома, И тут я совершил. чуть было не ставшую роковой ошибку, - в честь благополучного прибытия, выпил на радости последний глоток воды. Меж тем до станицы оставалось еще около двух километров. Боже мой! Как же они мне дались! Солнце пекло, словно хотело меня изжарить, ноги гудели от непривычки к велосипеду. Примерно за 400 метров от первых домов, я сошел с велосипеда, решив остаток пути дотащиться пешком. Еще через 200 метров я понял, что сейчас потеряю сознание. Земля закрутилась у меня перед глазами, я понял, что начинаю падать и в этот момент прямо перед собой, посреди дороги я увидел - ЕЕ !
Многие из моих читателей, могут подумать, что передо мной предстала некая сельская нимфа, с кувшином полным воды. Увы, - нет! Предметом, остановившим мое падение в беспамятную пропасть, был обыкновенный кусок металла, вьилитый много десятилетий назад где то за тысячи километров от этого места. Но именно этот кусок металла в несколько сантиметров длиной приковал все мое внимание, в мгновение ока, заставив напрочь забыть жажду, гудящие ноги и все остальное прочее. Это была - ПУЛЯ! Старая пуля, от русской трехлинейки. Как она попала сюда? Память стала услужливо подсказывать сведения по истории. Красные части 35- й дивизии обороняли станицу расположив позицию в дефиле озер, белые наступали с востока. Я подходил к станице с юго-востока, поднимась немного вверх и самих озер мне видно еще не было. Но если предположить, что озера находятся немного впереди, то с этой стороны, прикрываясь небольшим уклоном, могла вполне обходить станицу с юга какая- нибудь обходная колонна белой конницы, по которой и могли вести огонь засевшие в станице красноармейцы, в том числе и этой старой, прошедшей канал ствола, пулей. Как мало, нам историкам надо для счастья. Минуту назад еще умиравший от жары, я уже ни куда не торопясь остановился и с интересом разглядывал местность, пытаясь определить каким путем мог бы казачий офицер вести свой отряд в обход станицы. Попутно, в глаза бросилась, столь привычные для Подмосковья, но редкие в сельской провинции, словно зубры в пуще, новые добротные дома, что были построены с этой части станицы. Новый кирпич стен, буквально приковывал к ним взгляд. Удивленно приствистнув, я вошел в станицу.

Добавлено (16.04.2010, 21:47)
---------------------------------------------
Сразу же - новое открытие. Прямо слева от входа, за небольшой оградкой возвышается каменный обелиск, явно надгробного вида, без каких-либо опознавательных знаков. В памяти всплыли сведения о братской могиле двух красноармейцев в полуверсте от станицы в сторону поселка Камьтшловского. Может это она и есть? Ничего себе. Однако, надобно и организм в порядок привести. Стучу в ближайший же к памятнику дом. Открывает пожилая женщина, прошу у нее воды, молча приносит. Боже мой! Вот оно счастье то в жизни, в жаркий день напиться студеной водицы вволюшку. Чуть отдышавшись спрашиваю про местного краеведа Виниченко, в ответ - не знаю, мы переселенцы, не местные. А что за памятник, могила что ль чья, в ответ привычное - не знаю. Ясно все... Еду дальше, дома вокруг советско-колхозных времен, еще в достаточно неплохом состоянии. А вот и дефиле двух озер, шириной в пару сотен метров. для обороны очень удобное местечко, если конечно станицу не обойдут вокруг озер в запада. Видимо раньше это и была окраина станицы, так как, то справа, то слева, вдруг замелькали старинные, построеные в казачьем стиле дома с четырехскатным и крышами. Местам и попадались даже двухэтажные особняки, ушедшие подслеповатыми каменными окошками в землю. Вспомнился Пушкин - про “сумрачные стены”, “...через которые столетий перемены, безмолвно протекли...”. Однако, вот и магазин - центр всех местных новостей. В его прохладном помещении, несколько покупательниц обсуждают местные сплетни с продавцом. Все с интересом оглядывают меня. Спрашиваю про Виниченко. “А, вам - туда..”. Мне услужливо объясняют дорогу, видимо все привыкли к приездам к Сергею Николаевичу, разного вида странных посетителей. Через пару сотен метров, небольшой переулок и вот он дом. Стучусь. двери открывает миловидная женщина. Объясняю цель визита. “да, да - заходите, Сергей вас ждал, он сейчас огьехал, но скоро будет”. Первым делом традиционная кружка воды, затем прошу разрешения немного умыться. Предлагают баню. Боже мой, какое роскошество! Вскоре чистый и просветленный, уже общаюсь с хозяйкой.

Добавлено (16.04.2010, 21:48)
---------------------------------------------
Она удивляется как я в такую жару отмахал из Троебратного 22 километра. Вкупе с предыдущими 18-тью, получается 4Окм, многовато для первого то дня. Вскоре появляется и сам хозяин. Знакомимся, так как до этого общались только по телефону. Он несколько меня старше, но с первых же слов понимаешь - вот она родственная душа пытливого историка-краеведа! Показывает свои книги по истории станицы Пресногорьковской, рассказывает, что издавали их с помощью кустанайских казаков, фактически за собственные же деньги, властям такие книги не особо интересны. Книги прекрасны, но тираж до обидного мал. Я делюсь собранными мною сведениями по истории. Спрашиваю попутно и про могилу на въезде - оказывается старое казахское захоронение, еще до разрастания станицы. В разговоре Виниченко упоминает о местной легенде, что в годы ГВ под станицей произошел междоусобный бой двух красных полков. Ну, почему же легенда, возражаю я. У меня есть об этом неопровержимые факты. Бой вели 229 и 232 полки 26-й дивизии, перепутав ночью друг друга и только дойдя до штыковой схватки бойцы поняли кто перед ними, привожу ему сведения о количестве убитых и раненных. Виниченко спешно записывает, предлагает взглянуть на место боя. Е-ма-е, да конечно, же - бросив все срываемся из за стола. Вот и западная окраина станицы, невдале видны остатки бывших въездных ворот и старое кладбище. Виниченко показывает на лог, в котором судя по рассказам стариков и происходил тот бой. Теперь я понимаю, что в лунную ночь для наступающих,
обороняющиеся должны были бы быть видны как на ладони на небольшом гребне перед станицей. В то же время сами наступающие могли быть полностью скрыты в низине в темноте. да, спасибо екатеринбургским реконструкторам, - надоумили, как важно осмотреть место боя, так сказать “вживую”. По дороге обратно Виниченко расказывает историю домов в станице, где жил атаман, где в подвале сидели арестованные, зайдя в несколько домов он показывает мне, то остаток замшелой могильной плиты, то узорчатые металлические ворота середины 19-го века. В общем, - история на каждом шагу. Упоминаю про найденную пулю. Оказывается, этого добра полно во всех станичных огородах, а в одном из озер мальчишки находили даже оружие. Мне демонстрируется целая коробка гильз. Вот уже и заполночь. Пора спать.
Казалось только смежил веки, а уже и утро. Слышно, как у хозяев что то уже шкворчит на плите, пора и мне вставать. Завтрак по изобилию достоин обеда. Начинаю даже опасаться, смогу ли так же легко ехать дальше. Удивляюсь, что после 7 летнего перерыва, ноги от кручения педалей, болят вовсе не так сильно, как ожидал. Ну, пора прощаться. Провожаемый добрыми напутствиями, выворачиваю руль на дорогу ведущую на восток, в сторону поселка Камышловского. дорогой обдумываю прошедший день и суммирую впечатления. Несомненно, жизнь в Пресногорьковской получше российской сельской нищетьт. Со слов С.Н, в последние годы люди стали получать в совхозе зарплаты деньгами, а не товаром. Больше всех у механизаторов и комбайнеров - до 40 000 в уборочную. У лиц обслуживающих технику - поменьше, но все равно в пределах 3-5 тысяч, примерно столько же у бюджетников. Это при относительно невысоких ценах на продукты. Мясо - 40 рублей говядина, в соседней Курганской области - 160 рублей, а в Москве - 250 рублей. С его же слов государство стало выделять совхозам деньги на ГСМ, работы стало хватать и практически каждый кто хочет, может устроиться. На мои рассказы о впечатлениях от российских сел, С.Н говорит, что в 90-х ситуация у них была “один в один”, люди сильно разъезжались, но в последнее время наметился поворот к лучшему. Связывают это все с личностью Назарбаева, опасаются, что с его уходом (а тому уже за 70 лет), события в Казахстане могут начать развиваться по киргизскому сценарию. Основная масса станичных построек - 20-40-летние дома, достаточно неплохо выглядящие, уже упоминал про новые постройки. Население в основном русское, со слов С.Н примерно 20% - потомки бывших казаков. С.Н в этом вопросе можно доверять, в Тобольском архиве он отрыл одну из первых “ревизских сказок” за 18-й век и теперь точно знает, кто является старожилом станицы.

Добавлено (16.04.2010, 21:50)
---------------------------------------------
Вот и восточная окраина станицы. Прямо передо мной, уходит куда то вдаль неширокая полевая дорога. Это и есть знаменитый когда то Петропавловский тракт, так называемая “царская дорога”, по которой наследник-цесаревич Николай, следовал во время своего путешествия из Японии обратно в Москву. Правда, такое впечатление, что с того времени, никто особо за этой дорогой не следил, по крайней мере внешних перемен, не говоря уже о наличии асфальтового покрытия, на ней не заметно. Но - долой скептицизм, сейчас мои ноги (вернее колеса) ступят по следам последнего русского царя. Внутренне преисполняюсь торжественностью момента и, - резкий толчек, одно из непереводимых русских выражений - и вот я уже действительно стою ногами на земле. Слава Богу, что еще не лежу придавленный велосипедом и рюкзаком. Колдобина! да такая, что у машины может подвеску оторвать. Может карета царя на ней буксовала? Оглядываюсь по сторонам. Мать честная! да дорога то
- ухаб на ухабе, слава Богу, что хоть “велик” цел. Как же, его императорское величество, здесь ехало то? Тут ведь от тряски наверно язык откусить можно было. Или в то время из за отсутствия специальных дорожных служб, дороги были в порядке? Вот и еще одна загадка истории в мою копилку. С удвоенной осторожностью двигаюсь дальше. Восходящее солнце, по утреннему скупо начинает освещать местность. То один, до другой его лучик, выглянув из за горизонта, нежным теплом ласкает мое лицо. Как и все проселочные дороги, “царский тракт” имеет одну “полосу движения” в обе стороны. Слева видны остатки скотопрогонной полосы, да, - не хватает только полосатых верстовых столбов, да придорожного крестачасовенки, что бы почувствоать себя, например современником 19-го века - “едущим в ссылку декабристом”.
Через пяток километров, справа от дороги виднеется средних размеров озерко. Ба, да это же озеро долгое. Именно здесь заняли позицию отошедшие после боя у поселка Камышловского красные полки 2-й бригады 35-й дивизии. Ну-ка, ну-ка - где мои талмуты-записи? Оглядываю местность, пытаясь сверить ее с выпиской из донесения красного командира. Значит так, позиция красных начиналась севернее тракта, местность там слегка возвышается и наверху в 3-4 км виден лесок, и - шла через тракт на юг, где за озером долгое опять так же видна возвышающаяся гряда с лесом. Да, тракт-то получается здесь в низине между двумя грядами проходит. Ясно, почему это место для обороны избрали. Впрочем, судя по источнику, реального боя здесь не было, да и поля справа и слева от тракта все распаханы, - если только на опушках лесов на вершинах гряд, какие то остатки позиций могли сохраниться? Но, - пусть это местные историки и исследуют, мне моих наблюдений пока достаточно. Кручу педали дальше. Через несколько километров замечаю крыши поселка Камышловского. По опубликованным в книге Шулдякова воспоминаниям казачьего офицера Красноусова, был здесь нешуточный бой. Правда описан он общими чертами, с одной только деталью - подходящая к поселку со стороны станицы Пресногорьковской красная пехотная колонна, вынырнув из за холма проскочила под огнем белой артиллерии открытое пространство и заняла поселок. Не доезжая крайних изб останавливаюсь и оглядевшись пытаюсь представить себе те события. Сразу загадка - от ближайшего холма, из за которого могла появиться красная колонна, до поселка - 1,5-2 километра. да и холмом то это назвать межно достаточно условно, так себе - небольшое возвышение в поле. Местность вокруг очень равнинная. Может Красноусов какие-то поселки перепутал? Надо писать Шулдякову, просить выслать копию воспоминаний, а то, как говориться, “без бутылки не разберешься”. Въезжаю в поселок. Какое то смутное внутреннее чувство заставляет притормозить. Ощущение, словно передовой дозор входит в чужой населенный пункт. С чего бы это? Разгадка вскоре находится. По обоим сторонам дороги идут хорошие добротные каменные дома, с целыми стеклами, дверями, воротами - но абсолютно пустые. Заглядьтвая внутрь вижу брошенные при сборах хозяевами вещи. Невдалеке, за крышами виднеются развалины какого-то двухэтажного здания. Прав был С.Н, когда говорил, что этот поселок единственный в округе является умирающим.

Добавлено (16.04.2010, 21:50)
---------------------------------------------
Вскоре нахожу и последних жителей, выясняется, что здесь еще остались заселенными около десятка домов. Спрашиваю дорогу. Оказывается, имеющийся на картах тракт здесь реально заканчивается и ехать надо вдоль линии телефонных столбов, а затем сворачивать на какую то луговуiо дорогу и переходить железнодорожную насыпь, а там уже искать дорогу дальше. Поiiутно выясняется, что разрушенное здание - это бывшая школа. Не знаю почему, но из поселка хочется быстрее уехать, подобно тому, как испытывая чувство внутренней неловкости, уходишь от постели тяжело больного человека, которому уже нельзя ничем помочь. Интересно, что брошенные дома выглядят фактически новыми, прямо заселяйся и живи.
Итак, позади остался бывший цветущий казачий, а ныне умирающий поселок Камышловский. В раздумиях о судьбах сельской глубинки, под крутящийся в голове риторический вопрос - “а смог бы ты сам приехать жить в такой вот умирающий поселок, и, если да, то какой в этом смысл и что бы из этого вышло?”, кручу педали вдоль уходящих куда то к горизонту телефонных столбов. Параллельно в нескольких километрах от меня, так же куда то за горизонт тянется стальная ветка железной дороги. Где же на нее выезд-то? Вот вроде бы мелькнула в ту сторону какая то полевая дорожка. Еду по ней. Следопыт, е-ма-е! Это ж, просто трактор поле объезжал! Да, ну его к бесу, эти дороги, с полкилометра я и по лугу пройду! Ну, вот и насыпь. Однако, достаточно крутоватая! Впрочем, - препятствия закаляют мужчину, а историка - приводят в неистовство! Толкая вверх верного двухколееного друга, карабкаюсь на кручу. Бодрюсь - мол ничего, Суворову в Альпах хуже приходилось! Вот и на вершине. Поезда пока не видать, так что можно спокойно осмотреть окрестности. Первое же открытие не радует - выезд на “царскуiо дорогу”, вернее на ее продолжение по эту сторону насыпи, я перемахнул километра на полтора. Придется немного возвращаться! А что это там в поле такое беленькое чернеется? Щурюсь... Бог ты мой, да это же памятник! Видимо на той самой братской могиле, которая по данным С.Н, расположена у озера Ульево и датируется 1919 годом. Там белая конница порубила отходящие цепи красного 311-го полка. Кубарем скатываюсь с насыпи, прыжок в седло, не заметно пролетают километры и вот я уже подъезжаю к стоящему посреди поля памятнику на могильном холме. Первое впечатление - стандартная каменная усеченная пирамида советской эпохи, достаточно старенькая, на поросшем травой холму посреди пахотного поля. Рядом высится православный крест - со слов С.Н - установлен кустанайскими казаками в память погибших белых воинах, захороненных здесь же. Крест видом поновее, чувствуется, что именно под его установку и немного обдергали высоченную траву, которой зарос весь холм. В общем - обычный наплевательский на живых и мертвых соцреализм, с примесью современного фарса. Впрочем, сейчас передо мной стоит задача поважнее, - понять что же произошло на этом поле сто лет назад и как погибли лежащие здесь под каменной плитой люди. Начинаю оглядывать окрестности. Как я уже упоминул, могильный холм расположен посреди достаточно ровного пахотного поля, в нескольких десятков метров севернее от полосы, идущего с запада на восток, Петропавловского тракта. Сразу за трактом, местность на юг несколько заболачивается и плавно береходит в поросшие травой берега озера Ульево. Севернее тракта, в 2-3 километрах, виднеется опушка т.н. “драгунского леса’. С западной стороны, территория ограничивается построенной позднее насыпью железной дороги. С востока, откуда по идее должны были наступать белые, в 1-1,5 километрах левее тракта, виднелась какая то березовая лесополоса, а южнее тракта к югу расстилалась обширная слабопересеченная равнина. По воспоминаниям местых жителей, собранным С.Н, после боя трупы погибших казаков и красноармейцев были разбросаны по всему полю. Местные жители стаскивали их в одну яму, насчитав всех вместе 37 человек. Многим запомнился молодой казачий офицер с кольцом на пальце. По красным источникам, казаки ворвались в отходящие цепи красных, в результате чего, 311-му полку пришлось отходить в беспорядке. не вынеся трупов убитых с поля боя. Впрочем, в именном списке потерь 311 полка, упомянуто всего 5-7 погибших и оставшихся на поле боя красноармейцев. допустим с десяток был еще казаков, но кто тогда были остальные погибшие? Или казаки под горячую руку порубили не успевших отойти крестьян-обозников, которых никто не учитывал? Впрочем, по результатам осмотра местности пока что неясно, как вообще казачья конница смогла на ровном открытом поле подойти вплотную к пехотным цепям.

Добавлено (16.04.2010, 21:51)
---------------------------------------------
Еще раз оглядываю местность. Итак, - красные отходили на запад, от лежащего где то впереди казачьего поселка Пресноредуть. Полк отступал вдоль тракта, в боевом порядке, то есть пехотными цепями. При таком отходе, правый фланг отступающих цепей должен был бы быть прикрыт топкими берегами озера Ульево, а левый фланг - идти по полю имея отличный прострел во все стороны. Таким образом, получается, что для того, что бы ворваться в ряды красных на том месте, где расположена братская могила, белым казакам пришлось бы преодолеть в конном строю, под ружейно-пулеметным огнем минимум 1-i,5км по ровному открытому полю. да-а- а... Как то слабо я представляю себе такую атаку. Надо ехать вперед, - осмотреть местность там, откуда из за березовой полосы выходит на поле тракт. Ведь именно там должны были выйти на исходный рубеж атаки казачьи сотни. делаю глоток теплой воды из горячей фляжки, за помин легших навсегда на этом поле бойцов и двигаюсь по тракту на восток. Туда
- откуда вышли в такой же солнечный день, на это поле, много лет назад несколько сотен вятских и пермских мужиков, в пропотевших солдатских гимнастерках, еще не зная, что некоторым из них суждено лечь на этом поле навсегда.
Вот и березовая рощица все ближе. Уж не с ее ли опушки казачий офицер вел в атаку свои сотни? Ну-ка, ну-ка, вживаемся в образ. Что сделает офицер при выходе с частью на исходный рубеж атаки? Воображение подсказывает - лихо выхватит шашку и - сотня в лаву, шашки - вон, рысью в карьер, вперед орлы, за мной! Однако рассудок говорит, - дурень, местность вначале офицер оглядит, куда солдат то своих вести! Поскольку шашки нэма и звать в атаку некого (а слава богу и не на кого), то начинаю оглядывать местность. Первый же беглый взгляд показывает, что атака с этого места, если она и действительно когда то состоялась, то видимо была очень трудной. Поле ровнехонькое, цель - каменный обелиск, - маленьким столбиком белеет вдали, а если еще представить стоящие где то там же 5-6 пулеметов, да пару сотен глядящих на тебя ружейных жерл, то мурашки бегут по коже. Думаю, если бы я, как офицер призвал своих станичников пойти в атаку по такой местности, то не исключено, что покончить жизнь самоубийством они предложили бы мне в одиночку. Словом все только запутывается. Правда, с опушки усмотрелась одна особенность местности - несколько правее, опушка рощи заходит парой-тройкой перелесков немного на поле, но от линии тракта это в 1-1,5 километрах севернее, то есть в сторону Драгунского леса. Ну что ж поедем дальше, благо тракт, в данном месте, идет вдоль опушки восхитительной рощицьи, чья тенистая прохлада так и манит прилечь под сень белых берез, на ярко зеленый полог трав. Господи, красота то какая - как говорится, “не нужен нам берег турецкий’! Впрочем, через пару-тройку сотен метров рощица заканчивается и я оказываюсь на гребне достаточно приличного (20-ЗО метров) по здешним меркам обширного холма, где застываю как вкопанный. Боже мой - вот она разгадка, всех загадок того старого боя. Так манившая меня прохладой березовая рощица, оказывается и не рощица вовсе, а так себе - лесополоса в пару десятков метров на обрыве холма. Под холмом же лежит средних размеров озеро, с поросшим камышом берегами, на другом берегу которого виднеются крыши поселка Пресноредуть. Тракт в этом месте начинает круто спускаться вниз и огибая озеро слева, заходит прямо в поселок. Все словно сразу же становиться на свои места. Какое преследование? Какая атака с опушки? Да два пулемета и взвод стрелков оставленных в прикрытие этой дороги здесь на гребне холма, надежно блокировали бы любые попытки конницы, подняться по дороге от поселка в гору. При этом обойти такое пехотное приктие с флангов не было бы никакой возможности - слева у стрелков было бы озеро, справа - открытая степь. Теперь все ясно - и каким образом происходила атака, и почему казакам удалось ворваться в красные цепи и довести дело до рукопашной, а так же почему среди красной пехоты (и видимо в обозе) началась паника. Конечно, - необходимо еще уточнить ключ к разгадке того боя у местных жителей, получив ответ на один возникший в голове вопрос, но в целом картина уже достаточно ярко мне представляется.

Добавлено (17.04.2010, 16:06)
---------------------------------------------
Ну, - вперед в поселок! Отпустив педали, пользуюсь естественным уклоном и пускаю своего двуколесного друга свободно катиться по дороге. Не сдерживаемый тормозами, велосипед постепенно все ускоряет ход и начинается незабываемое чувство скорости, да в ушах - свиста теплого, наполненного полуденным зноем и запахом пряных луговых трав, степного ветра. Эх, вот это отдых! Какие пляжи, какие юга? Вот бы где жизнь прожить, да лет в сто с миром упокоится, под тенистой сенью берез на берегу тихого озера. Прекрасное то, оказывается рядом. Вот это и есть она - наша матушка Родина, а не обожравшиеся от халявных нефтяных денег каменные джунгли мегаполисов.
Не сбавляя скорости по хорошо укатанной грунтовой дороге въезжаю в поселок и притормаживаю. Оглядевшись вокруг, замечаю типичный пейзаж сельской улицы, каковые имеются в бесчисленном множестве по весям нашей Родины. Однако, что обращает на себя сразу же внимание, - так это отсутствие брошенных домов, которых сейчас такое множество в российских селах. Улица пустынна, видимо народ занят делами. Однако, надо выяснить где находится местная школа. Медленно еду вдоль улицы, И почти сразу же, на улице этого старинного казачьего поселка, бывшей пограничной крепости 18-го века, носящим такое впечатляющее название - “Пресногорьковский редут”, а сокращенно Пресноредуть, мне попадается, - нет, как подумали бы некоторые из моих читателей - вовсе не лихой казак с пшеничным чубом на коне и не круглолицая казачка с черными бровями, а самый настоящий
- АРА! Е-ма-е, уже и здесь! Естественно он был занят делом - чинил какую то технику. Мой вопрос о местонахождении школы поверг его в глубокую задумчивость, с наконец то неопределенным указанием - где то там, на окраине. Все ясно... Еду дальше. Вот замечается явно местный житель - бабулька, одетая в чем то теплом и длинном, греет кости на завалинке. На мой вопрос о школе, отвечать не торопится, сначала с интересом оглядывает меня, затем зовет из дома какую-то Дарью, которая оказывается средних лет женщиной, после чего обе бодро объясняют мне короткую дорогу по проулку к школе. Как я понимаю, дарья была вызвана из дома поглядеть на диковинного путника. Все так же по пустынной поросшей зелеными деревьями улице подъезжаю к школе. Это типичное двухэтажное здание, постройки 80-х годов. Быстро устанавливаю, что директор уже ушел домой, но проживает напротив, где видны ворота во двор достаточно простороного дома. Подъезжаю, во дворе виден средних лет мужчина. Это - директор школы. Знакомимся, после чего, прошу для начала глоток воды. Выносится целая бутылка холодной минералки. Боже мой, какая роскошь! Осушив в пару глотков с половину бутыли, приобретаю способность внятно изложить цель своего визита. Тема ГБ его сразу же заинтересовывает. Сообщение о написани мной соответствующей работы, да еще по их краю, сразу вызывает изумленно-восхищеi-iньий интерес. Оказывается, каких либо сведений о ГВ в этом крае в школах практически нет, только пара тройка общих фактов. Какой-либо работы, по которой детям в школе можно было бы более-менее связно преподать этот материал нет и в помине. Со слов моего хозяина, ему даже не известно, что бы кто-нибудь вообще занимался когда-либо этой темой. Упоминаю об их областном Северо-Казахстанском Университете, об их не ответах на мои предложения о совместных исследованиях. Оказывается ничего удивительного, на кафедре истории Университета сейчас приоритет отдается изучению истории казахского народа, тема ГБ неприоритетна. Делюсь имеющимися у меня сведениями по событиям Гн, коллега быстро все записывает, говорит, что наконец то появилось хоть что то по краеведению. Попутно выясняю, интересующие меня географические особенности поселка. Мое предположение о возможном механизме протекания боя у озера Ульево, словами хозяина подтверждается. Правда сам он какими-либо сведениями о ГБ не располагает, но обещает побеседовать со старожилами. Оставляю свой адрес для связи. Следует скромная просьба, в случае издания моего труда не забыть и их поселок, - выслать хотя бы экземплярчик. Е-ма-е, естественно, для этого и работаю - что бы таким вот как он сельским учителям было что детям в школах об их родном крае рассказывать. Говорю, что даже если издасться из за материальных и бюрократических проблем, мне не удастся, то просто сам сделаю брошюры на компе и лично развезу и раздам их по школам, так что ещ